Читать «Как убить золотого соловья» онлайн - страница 10

– Привет, – отозвался я, и мы с Арноштом обменялись рукопожатием.

Разумеется, Арношта звали вовсе не Анди. Анди – это был его сценический псевдоним. На самом деле его звали Арношт. То есть Арношт Арношт. Я не знаю, досаждала ли Арношту Арношту эта злая шутка родителей в юные годы, но меня его псевдоним ничуть не трогал. Хотя бы уже потому, что диск-жокея Анди в свой черед ничуть не трогали чаяния и заботы какого-то Яна Новака.

5

Капитан уже не старался сохранить видимость благожелательности.

– Да не я это сделал-, не я!

– А ключи?…

Он как раз их рассматривал. Один обычный, штампованный ключ от подъезда, а второй – изящный, непривычно длинный – от квартиры.

– Это ваши ключи, которые вы сегодня хотели отдать Зузане Черной?

– Да.

– А дверь была заперта.

Они взяли у меня отпечатки пальцев. На ноже, говорят, таковых вообще не оказалось.

– Кто-то же должен был это сделать!

– Кто-то да, а я ее любил. Разве, когда расходятся, обязательно убивают?

– Случается, пан Бичовский, – ответил капитан, – хотя вам это, наверное, странно.

– Но тогда я не стал бы вас вызывать, – возразил я зло.

– Вы вызвали «скорую», – поправил меня капитан.

– Это одно и то же.

– Не совсем. Может, вы думали, что она жива. Что ее еще можно спасти.

– Так вел бы себя только сумасшедший.

– Вовсе нет, – сказал капитан. – Большинство убийц совершенно нормальны.

– Да, но я…

– А нормальный человек, – прервал меня капитан, – в состоянии аффекта может стать убийцей. Потом, испугавшись, остывает, задумывается. Чаще всего сбегает.

– Но я же не сбежал, – упорствовал я.

– А другие, поприличнее, – не сбился с мысли капитан, – поддаются панике. Могут позвонить в больницу. Или к нам. Смотря по ситуации.

– Так нельзя, – произнес я растерянно, – вы просто не имеете права так говорить!

– Успокойтесь, пан Бичовский. Если ваша совесть чиста…

Всегда, когда я влипал в какую-нибудь историю, это надолго выбивало меня из колеи. Совесть! Интересно, какая же у меня все-таки совесть. И какова ей цена. Вечером в постели я обычно снова проигрывал ситуации, из-за которых попадал в историю. И останавливал ленту воспоминаний всегда там, где нужно было сказать или поступить по-другому. Иначе не мог заснуть. И бывало, прокручивал все по три-четыре раза.

– Допустим, пан Бичовский, пока наш разговор был чисто теоретическим.

– Допустим.

И эти свои ответы, когда я наконец доберусь до постели – если, конечно, вообще доберусь, – я тоже прокручу.

– Значит, договорились? – сказал капитан.

Одна из теней, которые двигались поблизости, отвела капитана в сторону.

– Минутку, пан Бичовский.

Я остался в кухне один. Усталость нарастала во мне несколько медленнее страха. Что они обо мне знают? Что знают о Зузанке? А вообще-то я капитана понимал и где-то даже ему сочувствовал. Выпутаться из скверной истории мне всегда было непросто.

Капитан вернулся.

– Итак?

– Что? – спросил я.

– Может быть, вы надумали что-нибудь новенькое, пан Бичовский?

– Ничего нового я надумать не мог.