Читать «Вашингтонская площадь» онлайн - страница 113

— Я осмелился… осмелился… — начал он и замолчал, оглядываясь, словно ожидая, что его пригласят сесть. Голос его остался прежним, но в нем уже не было прежнего обаяния. Кэтрин вдруг почувствовала, что ни за что не пригласит его сесть. Зачем он пришел? Нельзя было ему приходить. Морис был смущен, но Кэтрин ничем не помогла ему. Не потому, что его смущение радовало ее, — напротив, увидев его смущение, она и сама мучительно смутилась. Но могла ли она быть приветливой с ним, если все в ней восставало против его прихода?

— Мне было нужно… я решился… — продолжал Морис и снова не договорил. Ему было нелегко. Кэтрин все еще молчала, и он, возможно, со страхом вспомнил, что в прежние времена она умела молчать подолгу. Однако она продолжала смотреть на него и заметила нечто весьма странное. Перед ней стоял Морис, но это был и он, и не он. Этот человек некогда был для нее всем, а теперь он для нее ничто. Как давно это было, как стара она стала, как много пережила! Она жила всем, что было связано с ним, и все это теперь заглохло. Гость ее не выглядел несчастным. Он был красив и моложав, превосходно одет — мужчина в цвете сил.

Глядя на Мориса, Кэтрин читала в его глазах историю его жизни: он жил в свое удовольствие и ни разу не был уличен. Но даже теперь, когда она поняла это, Кэтрин не почувствовала желания уличить его. Присутствие его было мучительно ей, и она хотела лишь одного — чтобы он ушел.

— Вы не сядете? — спросил он.

— Я думаю, это будет лишнее, — сказала Кэтрин.

— Я вас обидел своим посещением?

Он был чрезвычайно серьезен и говорил почтительным тоном.

— По-моему, вам не следовало приходить.

— Миссис Пенимен не сказала вам… не передала мою просьбу?

— Она что-то сказала мне, но я не поняла.

— Позвольте же мне сказать самому… позвольте мне объясниться.

— Мне кажется, в этом нет нужды.

— Для вас — быть может, но не для меня. Для меня это будет великим утешением, а в моей жизни такое случается не часто.

Кэтрин почудилось, что он подходит ближе, и она отступила.

— Разве мы не можем снова быть друзьями? — спросил он.

— Мы не враги, — отвечала Кэтрин. — Я к вам питаю только дружеские чувства.

— Если б вы знали, какое счастье для меня слышать эти слова!

Кэтрин не стала уверять его, что понимает всю меру его чувств, и, помолчав немного, он продолжал:

— Вы не изменились… для вас все эти годы прошли благополучно.

— Они прошли очень тихо, — сказала Кэтрин.

— И не оставили следа; вы восхитительно молоды.

На этот раз ему удалось подойти к ней: он стоял уже совсем близко. Она видела его напомаженную бороду и глаза, смотревшие на нее каким-то странным, тяжелым взглядом. Лицо его было так не похоже на его прежнее, на его юное лицо! Если бы Кэтрин увидела Мориса таким в тот первый вечер, едва ли она полюбила бы его. Кэтрин показалось, что он улыбается — или пытается улыбнуться.

— Кэтрин, — сказал он, понизив голос, — все это время я думал о вас.

— Прошу вас не приходить больше, — сказала Кэтрин.

— Вы ненавидите меня?

— О нет!

Тон ее чем-то обескуражил Мориса, но он быстро оправился и спросил: