Читать «Письма на воде» онлайн - страница 58

Мой день рождения приходится на позднюю осень. На улице редко светит солнце, мухи медленно летают по квартире и падают тебе на колени, сонные и уставшие, на голых деревьях трепещут от ветра три-четыре последних листа, один из них отчего-то зеленый. Никому не хочется уходить из дома, поэтому на моем дне рождения все напиваются до полнейшего безобразия.

Я пригласила Никиту, пригласила Сашу.

Он затащил ее в туалет.

– Я не могу рядом с унитазом! – Саша вырвалась и поправила юбку. – Прости.

– Есть идея! – воскликнул Никита.

Наверное, была причина, по которой они не сняли номер в гостинице, не поехали к Саше.

Никита поймал такси до Гольяново, взял ключи от гаража у своего приятеля-байкера, и там, в жестянке, рядом с мотоциклом, на узкой кушетке, подсоединив к колонкам айпод, они занялись любовью. В гараже была раковина, и обогреватель, и даже недопитая бутылка текилы.

Они были там счастливы.

Они полюбили этот гараж. Даже стали называть его «наше место».

– Клянусь, я спал в подъезде! – уверял Никита Сашу. – Неделю, наверное. А потом нашел девочку из Ясенева, жил у нее. Через нее познакомился с Андроном. У него мама живет в Швейцарии, она юрист, а папа здесь, водитель. Там такая история… Они продали дедушкину квартиру, часть денег матери отправили, а на то, что осталось, Боря, это папа Андрона, купил ему машину, у Дрона сделали ремонт, а отцу досталось тысяч пятнадцать, что ли. Он таких денег в руках не держал!

– Да вроде сумма не то чтобы… – перебила его Саша.

– Ну да… В общем, он их конкретно пробухал.

– Пробухал?

– Ты прикинь, человек раз в год выпивал по праздникам, ему пятьдесят, и он стал алкашом! Я у него жил, а потом он такую же бабу завел, пьянь, что я переехал к его корешу, тоже алкашу. За квартиру его поил, кормил, «неотложку» ему вызывал.

– Слушай… – ужасалась Саша. – Вот тебе досталось… А мы тут еще все недовольны. Н-да…

Они открывали пакеты из «Макдоналдса» или распаковывали коробочки с суши, заворачивались в старые пледы, пропахшие бензином, и отключали громкость на телефонах.

– А что Ирочка? – спрашивала я у Саши.

– Ой, не спрашивай меня… – отмахивалась та. – Ничего не знаю. Я даже толком не понимаю, чего хочу. Пусть все будет так, как есть. Не могу об этом думать.

Выпал первый снег – и они падали на него, и делали ангелов, и смеялись – потому что делают все это вместе. А в гараже их ожидало тепло и свежий теплый хлеб, который они ели, отрывая куски и макая их в варенье.

– Тебе не понравилась «Лолита»? – охала Саша.

– А чему там нравиться? Это же об извращенце!

– С одной стороны – да, все верно… Ты правда не понимаешь, что это прекрасная книга? Ужасная, но прекрасная?!

– Не понимаю, – сопротивлялся Никита.

– Клянусь тебе, я мечтала в детстве о таком Гумберте! Тут смысл в том, что он, конечно, скотина и дрянь, но… Не все так однозначно. Думай обо мне что хочешь, но для меня «Лолита» была откровением, я узнала там свои чувства.

– Ну, расскажи, маленькая извращенка, как ты мечтала об учителе математики!