Читать «Письма на воде» онлайн - страница 54

У нее уже был опыт. Это открылось случайно – проболталась Никите соседка.

Та самая соседка, которая числилась в лучших подругах Ирочки и была замужем за мордатым водителем «Скорой помощи» усатым краснорожим молчуном, однажды явилась к Никите часов в одиннадцать вечера, с бутылкой водки и домашней закуской.

Соседку звали Люся.

У нее был тот самый печальный брак, когда люди женятся, не найдя лучшего применения отпущенной им жизни. Сексуальность, так и не заинтересовавшая их как следует, ищет выхода в материнстве – в надежде, что тогда жизнь обретет смысл – и вот они уже стоят на Поклонной горе, она – в платье из искусственного атласа, он – в черных брюках, отвисших на попе.

Они делают ребенка и, погруженные в хлопоты выживания, не ощущают пустоты, что их разделяет. Возможно, со временем мать превратится в фанатичку, которая направит все свои невыраженные чувства против ребенка – она будет душить его любовью и заботой, пока тот не станет либо избалованным животным, которое писается на ковер и кусает гостей, или же отвернется от нее.

Все знают, что материнская любовь может обернуться разрушительной силой громадной величины.

Слепая материнская преданность порождает чудовищ – неблагодарных, или несчастных, или закрытых для мира. Одинокие люди с вуалью грусти на лице, которых мы каждый день видим в метро и временами думаем, что они могли бы выглядеть и получше, отгораживаются от жизни, нарочно выглядят плохо, потому что не хотят, чтобы их любили. Им вполне хватает той каторги, к которой их приговорила родная мать.

Иногда материнская любовь прячется за злостью, раздражением, за личной трагедией, но это всегда любовь, пусть и страшная, и отвратительная.

Как это ни глупо, ни странно и ни драматично, многие люди стремятся изменить не свою настоящую жизнь, а прошлое – они без конца возвращаются к старым переживаниям, сетуют на то, какая доля им досталась, и не замечают, что их жизнь, которая могла бы стать замечательной, если бы они только захотели, проходит.

Но тогда, год назад, Люся еще не была сумасшедшей мамашей – она даже тяготилась сыном и мужем, и в тот самый вечер, когда Ирочка уже два дня отдыхала в Адлере, а Люсин усатый муж уехал к родственникам в Саранск, она постучалась к Никите.

Это был акт доверия и одновременно предательства. Она не знала, кому еще посвятить нерастраченную сексуальность, кроме мужа своей подруги, соседки. Детская наивность и взрослая жестокость – даже Никита растерялся.

У Люси была большая грудь. Никита не знал, куда от нее деться – грудь преследовала его, как кинематографический Дракула: вот герой забежал в пустую комнату, запер дверь, обернулся – а вампир уже там!

Усомнившись в собственных прелестях, Люся решилась опорочить Ирочку.

Давным-давно, лет в двадцать, Ирочка познакомилась с хорошеньким мальчиком Ромой. Рома работал на радио. У него были глаза олененка Бэмби, с пушистыми, как еловые лапы, ресницами. Длинное смуглое мускулистое тело, которое было так приятно обнимать, лежа с ним на диване. Рома был горячий – Ирочка запускала руки ему под майку, клала ладони на живот и грелась.