Читать «Письма на воде» онлайн - страница 117

– Он хочет, чтобы ты сидела с ребенком, и он бы работал, и вы с ребенком его за это уважали.

– И чтобы моя мама его уважала.

– А что мама?

– Мама-то как раз ведет себя тихо. После всех этих криков о том, как она хочет внуков. Насколько я понимаю, роль сиделки ее не прельщает. Говорит о давлении – начиталась где-то.

– Ну а ты что, скинешь ребенка няне – и на работу?

– Да нет. Посижу с ней полгода, буду из дома работать. Не знаю. Не волнует меня это пока. Тут бы родить.

– Страшно?

– Я уже всем сказала – если не будет анестезии, я вас покусаю.

– Как это – не будет анестезии? – испугалась я.

– У нас такие врачи работают, что они могут изловчиться и сказать: «Поздно уже, милочка». Они не любят анестезию. Я убью всех, клянусь.

– А если во Францию поехать рожать?

– А коллекцию летнюю кто будет создавать?

Я прищемила Никите хвост.

– Ну что ты делаешь? – возмутилась я. – Никит, это Саша беременная, не ты. Ей тяжело. А ты ей мозг жрешь. Тебе чего надо?

У Никиты была своя заготовка. На тему того, что ему надо. Говорил он цветисто.

Но я, если честно, ничего не поняла. Кроме того, что поняла Сашу. Никита страдал – и страдания его были в позолоте, кренделях, розанах и прочих амурах. Его мужское самолюбие страдало.

Вот он, вожделенный рецепт – если хочешь удержать мужчину, надо его оттолкнуть.

Сказать:

– Рожать буду сама, ты мне не нужен, деньги у меня есть. Спасибо за хромосомы.

Но эти чувства от противного – фальшивка, и радости от них мало. Тебя любят потому, что ты не позволяешь любить – готовое извращение.

Правда, бывает, что говорят:

– Откуда же я знаю, рожать тебе или нет? Хочешь – рожай. Только я тут ни при чем. Вот тебе денежка – на аборт, там, или на роды, а я пошел. Только коньячок захвачу, который я в беспошлинном магазине купил, чего добру пропадать? Тебе все равно больше нельзя.

Саша, кстати, была отличной беременной. Ходила в прокуренные рестораны и не кривила нос. Пила красное вино. Ненавидела, если к ней относились, как к беременной – то есть делали умильные лица, сюсюкали и убирали подальше все вредное, нездоровое.

Беременная Саша даже первый раз в жизни подралась. На восьмом месяце она вышла из офиса с огромными сумками на плечах и портфелем, в котором был ноутбук и еще черт-те что. Она всегда так уходила домой – всю работу уносила.

И на улице случайно задела прохожую. Женщина оказалась не в себе – заорала страшным голосом:

– Да чтоб твой ребенок родился уродом!

И тогда Саша размахнулась и врезала скандалистке сумкой с ноутбуком. Тетка отлетела и упала на тротуар. Перепуганная Саша помчалась к машине, не забыв, правда, по дороге пнуть сумасшедшую ногой и заорать:

– Чтоб ты сдохла!

На девятом месяце я ходила вокруг Саши и поглядывала на нее с подозрением:

– Боишься рожать?

– Послушай, если я чего и боюсь, так того, что не рожу после двадцать пятого! – рычала Саша. – Мне уже на все плевать – на эпидуралку, на врачей, я в хлеву готова рожать, лишь бы не таскать это брюхо!