Читать «Хроники амбициозной брюнетки» онлайн - страница 83

— Оксан, привет, это Захар!

Что это он звонит на домашний? У нее что, мобильный разрядился?

— Ну ты как? — полюбопытствовал он.

— Нормал, — ответила она. — Куда ты пропал?

— О-о… — простонал Захар. — Была чудовищная встреча, и не одна. Я просто труп. Слушай… Даша уже приехала?

Вот так люди и умирают. В последнее мгновение перед ними открывается истина: ты и твое тело — две большие разницы, ты — еще жива, а твое тело — уже нет, и ты понимаешь, что сердце тук-тук-тук… тук-тук… тук… замирает, и кричишь ему: «Постой!», но оно уже смолкло…

Он. Позвонил. Даше.

Не ей.

— Приехала, — выдавила из себя Оксана и не поняла, что это ее голос.

То ли уши заложило, то ли она чревовещатель.

— А ты можешь ее позвать? — не очень уверенно попросил Захар. — У нее телефон вне зоны действия…

Ага. Сейчас она пойдет и засунет Даше в задницу чертов аппарат — вот пусть Захар потом с ее задницей и разговаривает. Только этого он и достоин.

Что ему сказать?

Зачем тебе нужна Даша? Ты хочешь к ней вернуться? Ты рад, что она снова с нами?

Она могла бы спросить — если бы была Дашей, но Оксана — не Даша, а значит, любезно позовет Аксенову к телефону, чтобы не быть навязчивой, не отягощать их хрупкие отношения своими претензиями, а потом пойдет и удавится.

— Оксан, приезжай ко мне! — неожиданно предложил Захар.

— Что?! — Голос сорвался на визг.

— Оксан, послушай, мне Даша нужна по делу. По очень важному делу. Я же, блин, не доктор Курпатов, я не знаю, как лучше, — позвонить и сказать: «Оксан, я люблю тебя, но мне надо поговорить с Аксеновой», или рассчитывать, что к телефону подойдет она, или…

— Ты что, серьезно считаешь, что она сама подходит к телефону? — съязвила Оксана, еще не до конца осознав значение слов «я люблю тебя». — Встает, идет и говорит «Але»?

Когда вы уже долго вместе, слова любви все еще имеют значение, ты можешь повторять «я люблю тебя, люблю тебя, люблю» сколько угодно и забываешь первые дни, когда стараешься вообще ни о какой любви не думать, чтобы не разбить себе сердце, а потом никак не можешь признаться, потому что тебе кажется, что для него это просто секс, а потом говоришь эти слова, и он говорит, и фокус Моисея с водами Красного моря сразу кажется жалкой дешевкой, так как тебя вдруг постигает прозрение: жизнь — величайший дар, а без любви жизнь — говно. Хотя не каждому дано разглядеть в избитых сентенциях истину.

— Оксан… — он словно укорял ее за мнительность и сварливость. — Ты приедешь?

— Да, — тихо ответила она. — Сейчас ее позову. Даш, тебя Захар, — сообщила она, прикрыв трубку рукой.

Даша выпучила глаза и крест-накрест замахала руками.

— Нет! — кричала она одними губами.

Оксана закатила глаза.

— Я уже сказала ему, что ты дома, — пригрозила она.

Даша сложила руки, как для молитвы, и положила их под голову — мол, сплю.

Но Оксане было наплевать. Она всучила трубу хозяйке и вышла из комнаты.

— Привет, — пропищала Даша, которая больше всего не любила оправдываться перед поклонниками в отставке.

— Как отдохнула? — бодро начал Захар.

— Офигенно! Я даже каталась на этой штуке… дельта… параплане! Представляешь?