Читать «Чагудай» онлайн - страница 5
Александр Ермак
В первый же день маленькая «вербовка» переругалась с маленьким «болотом»:
— Это мое место!
— Нет, мое!
В первый же день передралась:
— Как дам!
— На тебе!
И в первый же день были поголовные слезы:
— Не хочу идти в школу!
— Все будет хорошо, — уговаривали родители и учителя.
— Не хочу идти в школу!.. Не хочу идти в школу!..
Лично я вернулся домой с разбитой губой. Старший брат Сема сочувственно вздохнул:
— Побили?
— Ага…
— За что?
— Ни за что.
— Бывает… Но надо за себя постоять, брат. Иначе каждый день будут бить. Хочешь, чтоб тебя каждый день били?
— Нет.
— Тогда учись драться. Меня вот отец научил, и видишь, как меня уважают…
Да, с Семеном на улице никто не хотел связываться.
— Перво-наперво запомни — никогда не задумывайся. Задумаешься — пропал. Если видишь, что без кулаков не обойтись — сразу бей первым. Не думай, с кем дерешься, зачем и что будет потом. Просто бей. Сходу в нос или под дых, а потом куда придется…
И я бил. Пускал в ход кулаки, локти, колени, подвернувшуюся палку. Как и учил брат, бил в нос, чтоб кровь заливала лицо противника. Бил под дых, чтоб он задохнулся. Бил по ногам, чтобы упал. А если вставал, то еще в ухо, в глаз, в зубы, еще в ухо, и еще в глаз:
— На тебе… На тебе… На тебе…
В ярости драки я переставал чувствовать собственную боль и тем более не думал о боли противника. И мне было все равно, кто передо мной: одногодка или пацан старше на пару лет. Я просто сжимал зубы, кулаки, бил и ничего не чувствовал. Это потом болели синяки, ссадины. Но они не досаждали. Наоборот, ими можно было гордиться, как медалями и орденами.
Мать мазала меня йодом или зеленкой. Перевязывала. Вздыхала:
— Опять подрался. Что ж это за жизнь такая…
Ей вторила Варя — наша с Семеном младшая сестренка:
— Опять подрался. Что ж это за жизнь такая…
Но отец с братом хвалили:
— Может за себя постоять. Наша кровь…
Чаще всего я дрался в школе. С «вербовкой». Особенно с двумя ее пацанами из нашего класса. С Поташем и Д
Как-то случайно я подслушал разговор нашего учителя Пойгу с директором школы:
— Ну, чего мы их держим. Обоих определенно необходимо переводить в школу для умственно отсталых. И Поташа, и Дырина. Они же с первого класса не справляются с материалом. Мало того — тормозят весь класс…
Директор как бы соглашался, но не очень:
— Надо-то надо. Но ты же знаешь — в Чагудае только одна школа — наша. А в Шольский их попробуй переведи. Сам туда не наездишься. А от родителей их…
Пойгу вздыхал:
— Знаю-знаю. У Поташа оба пьют. У Дырина мать тоже пьет, а отец в тюрьме на Синей горке…
— Во-о-от, — тянул директор. — Все на нас. Так что давай уж как-нибудь дотянем их до неполного среднего. А потом в училище пойдут при заводе…
На том тот разговор и закончился:
— Что ж делать…
Тогда я задумался о школе, о родителях, о соседях, о Поташе, о Дыре, о других одноклассниках. О том как живут, почему. Задумался — и напрасно. На одной из перемен Юрка Сурепов заявил:
