Читать «Королевство белок» онлайн - страница 151

— Но почему именно здесь? — спросил Энкино.

— А где? — пожал плечами Зоран. — Из всех нас только у Береста есть дом, но очень далеко отсюда.

Горькая усмешка Энкино становилась все заметнее.

— И вы обыщете город, соберете припасы, которые сумеете найти, а потом начнете кормить этих людей… Нас, — он огляделся. — Нас чуть больше дюжины. Положим, охранять запас будет нетрудно, поставить хоть Снодрека. Тут даже толпы с камнями не дождешься. Но кормить всех… Сколько нужно дров, сколько Илле и Ирице придется возиться у котлов, даже с нашей помощью? Хорошо, котлы вы возьмете на кухне: должны же где-то здесь быть кухни, которые кормили рабов? А что мы будем делать, когда запасы кончатся?

— Нас чуть больше дюжины, — повторил Берест. — Но люди сами будут работать. Им некуда идти точно так же, как и нам. С нами Снодрек, его ребята… И будут еще! Зачем куда-то идти? Хватит искать, надо здесь строиться.

— Проклятое место, — подал голос Энкино.

— Было проклятое — будет наше пристанище, — сказал Берест.

Ирица молчала. Они с Иллой собрали у всех пустые миски и стали мыть над лоханью.

…Эта земля теперь называлась Пристанище. Сначала просто пристанище, а потом и Пристанище. Миновала зима, голодная весна. Подходило к концу лето.

Полгода назад Зоран приволок наковальню в заснеженный двор и начал стучать молотом — вместо набата. Зоран гремел по наковальне полдня, весь взмок, и бывшие рабы понемногу подтягивались к замку поглядеть, что же там происходит? Илла и Ирица велели им подходить к котлу, в котором кипела похлебка, пусть жидкая, но настоящая горячая похлебка. Бывшие рабы — их набралось за два десятка — вспомнили, что так было при высших, и не очень удивлялись. Их накормили, и Берест начал говорить: чтобы выжить, нужны дрова, для всех нужно теплое жилье, нужно чинить выбитые двери и окна, сломанные столы и лавки, нужны исправные инструменты, а к весне — плуги и бороны, косы, лопаты… Берест так и не понял, слушают его люди или нет. Они стояли перед ним неровным рядом, в лохмотьях, с одинаково невыразительными лицами.

В руинах то и дело находили замерзших. Некоторые из них были еще живы. Ирица попросила мужчин очистить от хлама и битого стекла еще один большой зал — для больных. Его надо было отапливать. Зоран стал называть этот зал лазаретом — он сам во время наемничьей службы несколько раз с тяжелыми ранами попадал в лазарет. Хассем взялся помогать Ирице: он привык ухаживать за больными еще во время мора на каменоломнях.

По вечерам Хассему частенько приходилось выслушивать жалобы Зорана. Тот, большой, сильный, грустный, все больше похожий на одинокого пса, признавался:

— Я, может быть, умом тронулся. Просто не знаю, что мне делать с собой. Целый день только об Илле и думаю. Я ей надоел, Хассем. Ведь Илла — гордая, смелая, насмешница. А я гляжу на нее — и у меня слезы на глазах.

Зоран, удрученный и озабоченный, кажется, на самом деле верил, что чуток съехал.

— Она и говорит, — продолжал он. — «Зачем ты мне, старый плакса?». Я, Хассем, не знаю, сколько мне лет. Не помню, когда родился. Только ведь шкура-то у меня седая. Раньше хоть борода была черная, а теперь погляди! — Зоран задрал подбородок.