Читать «Коготь берсерка» онлайн - страница 76

Вначале Даг гордо отказывался от работы, но у вельвы разговор короток. Кто не работник – тот сидит голодный! И Северянин скрепя сердце рассудил, что лучше притвориться послушным. А сбежать даже лучше по весне, а не в снежную пору! По первости обработка шкур далась тяжело. Парнишка содрал ладони, нажил кучу ссадин до локтей, пока навострился отделять от кожи жилы, грязь и жир. Оленью кожу следовало трижды прочистить, причем с обеих сторон, и что самое обидное – Нелюба выступала на стороне хозяйки. Она строго и усердно просматривала за Дагом готовые куски, возвращала на доработку и никогда не сердилась на его ругань.

– Я приехал, чтобы стать колдуном, а не кожевенником! – упирался Северянин.

– Так в оленях – вся жизнь, – не обижалась Нелюба. – Какой из тебя нойда, если среди лопарей прожить не сможешь? Вначале – себе на зиму заготовь и оленям впрок набери, припрячь. Матушка-хозяйка тебя учит, а ты, дурной, отбиваешься!

– Я все равно уйду. Меня обманули, – надувал губы Даг. Но скребок в руки брал и упрямо тер непослушную крепкую шкуру.

После зачистки Нелюба забирала шкуру, укрепляла ее врастяг на специальной раме и ставила в сухое место надолго. Потом шкуры резали, но не вымачивали, как это делали шведские кожевенники.

Одним словом, силой в руках Даг мог похвастать. А вот ноги сразу подвели. От долгого сидения и лежания колени подогнулись, и Северянин упал. Он снова поднялся, подтягиваясь за ветки, и снова упал. Даг лежал и уныло вспоминал, в какую сторону ушла проклятая колдунья. Однако Пиркке Две Горы умела ходить, не оставляя следов.

Встать парень сумел с четвертой попытки. Первые шаги дались мучительно тяжело. Когда совсем стемнело, Даг ухитрился преодолеть расстояние до соседнего дерева. Следующей целью он наметил кривую ель, росшую шагах в двадцати.

Но сил хватило шагов на девять, дальше непослушные ноги завязались в узел, Даг неудачно рухнул на косогоре и покатился куда-то по острым корням. Его падение остановила другая ель, крайне удачно выросшая прямо на пути. Во рту стало кисло. Даг выплюнул на ладонь последний молочный зуб. Собственно, этот зуб все равно давно должен был выпасть, но упрямо цеплялся за свое место.

– Клянусь молотом Тора, – прохрипел мальчишка, отплевываясь от хвои и сосулек. – Я ее убью. Я их всех убью!

Хотя более благоразумной частью сознания понимал, что убить никого не получится, потому что первым, кто рассердится, будет отец. Что ни говори, а Олав Северянин заключил честную сделку, и к сбежавшему из обучения сыну будут относиться как к презренному запечнику.

Он вставал и падал, и снова вставал, сбивая в кровь колени и больно закусывая губы. В одном Даг совершенно не сомневался – это в выбранном направлении.