Читать «Коготь берсерка» онлайн - страница 103

– Я хочу видеть... – запекшимися губами прошептал Северянин. – Покажи мне... я хочу увидеть своего отца.

– Что ты тогда видел? Что? – жадно склонилась к нему вельва. Тень от ее крючковатого бородавчатого носа скакала по стене чума.

– Я... там был Говоритель... он сказал... Не помню. Покажи мне еще.

– Этот напиток нельзя пить так часто, – поджала губы колдунья. – Он дает глаза, но забирает мозги из твоей головы. Можно остаться... ик!.. совсем без мозгов.

– Я хочу... прошу тебя. Там мой отец. Он великий викинг. Он предводитель. Он поверил... Ему сказали, чтобы бросить в море...

– Вот как, – задумалась вельва. – Я тоже кое-что видела. Хорошо, если я дам тебе еще снадобья, ты пообещай мне, что... ик!

Горячий отвар обжег горло. Дага еще мутило от недожаренного горького мяса, и после такого напитка он едва не вернул праздничный ужин на землю.

В полусне он слышал, как откуда-то прибежала запыхавшаяся Нелюба. И затараторила по-фински.

Пиркке встряхивала кожаным бубном, бормотала над Дагом слова мелкие, округлые, как речные голыши. На толстой нитке вертелись сушеные мышата.

– Что? Что случилось? – кое-что из речи служанки Северянин разобрал.

– Злые люди объявились на берегу.

– Норвежцы, – скрипнула зубами вельва. – Они говорят дома, что идут в викинг на далекого врага. На юг, туда, где много вина, золота и женщин. Так поступают мужчины, когда им нечего есть или не с кем делать детей. Но это не мужчины. Это подлые лисы. Они говорят, что идут воевать далеко на юг, а сами поворачивают корабли по северному пути. Они нападают на слабых.

– Им мало той дани, которую собирают саамы для ярла, – всхлипнула Юкса.

Но Даг не слышал ее плача. Словно листок, влекомый ветром времени, мальчик улетал в дымную ревущую воронку... туда, где трелли...

Глава двадцать вторая

В которой тул читает по костям младенцев, а конунгу Токи приходится принять крайне неприятное решение

...Трелли кинулись к тяжелым створкам, обитым темной бронзой. Со скрипом отворились ворота каменной башни. Внутри святилища Ньяда, вдоль пологой винтовой лестницы, горели факелы. Но Говоритель закона не пошел наверх. Дождавшись, пока запрут ворота, он свернул ко второй лестнице, ведущей вниз. Раб, прикованный цепью к стене, навалился на рычаги барабана. Со стоном отъехала железная решетка, из подвала пахнуло вонючим теплом. Внизу перед Торгейром услужливо распахнули занавес. Дохнуло жаркой вонью. Юный ключник вздрогнул и шепотом произнес имя Одина.

Слепой толстый тул как раз вытаскивал печень из трепещущего овечьего брюха. Он бегло ее ощупал и положил на прямоугольную бронзовую пластину, испещренную узорами. Каждый из десятков узоров изображал тот или иной вариант строения печени. Овца дергалась на полу, запрокинув голову. Другой оракул, тоже жирный и лысый, вынимал внутренности из громадной летучей мыши. Мышь подвесили на крюках, растянув в стороны крылья. Третий тул, безногая бородатая женщина, занималась самой ответственной работой. Она гадала на костях мертвецов. Перед ее грязной циновкой стоял открытый гроб, выдолбленный из мягкого вулканического камня. В гробу валялись кости двух младенцев, погибших когда-то от оспы.