Читать «История и старина: мировосприятие, социальная практика, мотивация действующих лиц» онлайн - страница 176
Степан Викторович Козловский
К «средствам» непосредственно примыкают те
Подвиг Чурилы Пленковича, напугавшего своей разбойничьей свитой князя Владимира, имеет не меньшую известность и ценность для общества, чем подвиг Ильи Муромца, сбивавшего стрельбой из лука маковки церквей, а подвиг Дюка, «перещапившего» «самого Чурилу (!)», имеет не меньшую социальную значимость, чем победа Добрыни Никитича над «Змеем».
Вместе с тем, восприятие подвигов различалось: Сухман-богатырь совершил безусловно полезный для общества, подлинно героический поступок — отбил нападение вражеской рати, но его подвиг не был воспринят как актуальный (героя посадили в погреб до выяснения обстоятельств), поскольку
Для сравнения нужно учесть, что Козарин, который дал князю Владимиру точно такое же обещание — «привезти» (настрелять) «белых лебедей», и вместо дичи привез в Киев свою сестру, «освобожденную» из татарского полона, не наказан, а наоборот, награжден, что и заставляет предполагать определенный подтекст (иносказание) в упомянутом приказе князя Владимира и обещании его богатырей (Сухмана и Козарина).
По мере того, как богатырями удовлетворяются одни социальные (эпические) потребности, сразу же возникают (выходят на передний план) новые потребности, которые также теряют свою актуальность вскоре после очередного изменения социально-экономической ситуации, возникновения или исчезновения каких-то особых обстоятельств, угрожающих стабильности древнерусской социальной практики.
Иными словами, считается поведение героя «подвигом» или нет, зависит от восприятия общества. Массовый героизм на поле брани обесценивает каждый подвиг в отдельности. То, что способны совершить многие, воспринимается уже не в качестве «подвига», а как социальная норма, то есть немодное поведение. Героем нельзя стать по своему желанию, им могут только признать с молчаливого согласия общества, независимо от мнения самого героя.
Наличие изменений в социальных представлениях о предпочтительном с точки зрения престижности статусе брачного партнера (гость, дочь гостиная, поляница, царевна); о желаемой форме брака (умычка, венчание, присяга, брачный контракт (ярлыки); о функциональном значении брака как социального института; о допустимости внебрачных отношений (Чурило и Катерина, Алеша Попович), позволяет говорить о значительных переменах в социальной практике.