Читать «История и старина: мировосприятие, социальная практика, мотивация действующих лиц» онлайн - страница 173

Да смотрячись на красоту Чурилову, Да старицы по кельям онати они дерут, А молодые молодицы в голенища…, Красные девки отселья дерут…

Оно вызывает лишь неодобрение:

Да прекрасная княгиня та Апраксия Да еще говорила таково слово… …Да премладому Чурилу сыну Плёнковичу… …Да бытии ему во постельниках,… …Да видит Владимир, что беда пришла, Да говорил Чурилу таково слово: Да премладый Чурила ты сын Пленкович! Да больше в дом ты мне не надобно. Да хоша в Киеве живи, да хоть домой поди.

Нетрудно видеть, что в эпических сюжетах налицо изображение не просто разных точек зрения на сюжет («правильных» или «неправильных», «идеальных» или «испорченных»), но разных вариантов социальной нормы в целом, которые не могут быть совмещены в одной социальной практике.

Таким образом, «порча» эпических сюжетов не является намеренным действием. «Испорченные» сюжеты, по всей видимости, со временем отделяются от своих «протографов» и существуют как отдельные новые произведения, отражающие эпическую действительность более позднего периода. В этом качестве они уже не вызывают в обществе отторжения, поскольку соответствуют отображаемой в них социальной практике. Исходя из этого, можно вести речь о существовании в рамках эпоса той же традиции создавать «свое» произведение «из кусочков чужих», что и во всей древнерусской культуре в целом (не только письменной).

По всей вероятности, до определенного времени эти части культуры Древней Руси развивались в одних и тех же или очень близких условиях социальной практики. Тенденции модернизации в них практически одни и те же, различаются лишь взгляды автора летописного либо эпического текста на ситуацию соответственно «сверху» и «снизу», отражающие уровень его компетенции, заинтересованности и осведомленности. Эволюция эпического мировоззрения показывает переосмысление эпических ситуаций, которое, по всей видимости, связано с разным восприятием происходивших событий в различные периоды исторического развития социальной практики и, соответственно, с историческим развитием сюжетного ряда эпических произведений.

4.1.3 Специфика образа эпического героя

Образы героев, несмотря на влияние «фона», имеют различия настолько фундаментальные по своему значению, что перепутать их невозможно в принципе. В тех случаях, когда это все же происходит, можно вести речь о наложении на одно имя образа действий двух (и более) разновременных героев. Именно образ действий и способ осуществления функций является причиной такого «наложения», но оно редко бывает абсолютным. Илья Муромец являет характерный тому пример — в сюжете о бунте Ильи против князя Владимира он называет себя: «Никита Заолешанин»:

Свет Владимир красное солнышко! Я Никита Заолешанин.

Но по его поступкам все решают, что это был Илья Муромец:

Не Никитушка пришел Заолешанин, Пришел стар казак Илья Муромец.