Читать «История и старина: мировосприятие, социальная практика, мотивация действующих лиц» онлайн - страница 110

Вместе с тем, имеется упоминание «братов долгополых» на заставе (чаще всего устойчивое обозначение «долгополой» имеет «сорочина долгополая»). Об этих «братьях» иногда говорится прямым текстом:

А не от нашей земли они, от неверные, А доспеют изменушку великую.

Основная роль в судьбе представителя той или иной этнической группы отдается поведению, которое считается характерным для нее и, в свою очередь, зависит от вероисповедания: «у поганого сердце-то заплывчато».

Социальный статус, судя по всему, был способен повысить любой дружинник, независимо от своего происхождения. Для эпоса не столь важно происхождение героя-победителя, он может быть хоть «Сухманом — Одихмантьевым сыном», но если выступил в бою за Русскую землю, то оценка действий этого героя ничуть не отличается от оценки русского по происхождению человека, сражавшегося за Русь. В то же самое время «Мишатычке Путятичу», или в другом варианте «Таракашке Заморянину» (в сюжете о Даниле Ловчанине), князь Владимир пожаловал «смолы котел».

Представленный здесь случай отнюдь не единичен. Так, например, боярин Дюк Степанович, который происходил, судя по былинам, из «Волыни», «Индеи», «Корелы» («богатой» или «проклятой»), побеждает в споре киевского богатыря Чурилу. Немаловажен и тот факт, что:

По Чуриле Пленковиче всем городом Киевом ручаются, Поручился князь с княгинею, А по Дюке никто не ручается.

За (иноземца) Дюка обычно вступается лишь его «крестовый отец», либо киевские «голи». Все это показывает, что для социума, отраженного в эпосе, отношение «свой — чужой» далеко не является равнозначным отношению «свой — вражеский».

Вместе с тем, Соловей Будимирович воспринимается, несмотря на его «иноземное» происхождение из «той-то земли Веденецкие», как «руський» богатырь в противовес «неверному» царю, идущему свататься за дочь Владимира (более частый вариант — племянницу). Иногда Соловей Будимирович противопоставляется и местному русскому «щапу» — молодому Давыду Попову.

По всей видимости, былины зафиксировали то время, когда каждый союзник Руси против ее языческого окружения рассматривался в качестве христианина. В сюжете «о Скопине» в сборнике Кирши Данилова прослеживается преемственность такой точки зрения. Русь здесь показана в окружении нехристианских народов и только «Король Свицкий и Саксонский» присылает «силу ратную» на помощь.

В данном случае весьма показательно, что поход Скопина и его рати представлен как крестовый против окружения Руси, состоящего из «языческих» или «иноверных» народов: «Они вырубили… Чудь Белоглазую, Сорочину долгополую, Калмык с Башкирцами, Черкас Петигорскиех, прирубили Чукши с Олюторами, причем поход был на северную, восточную, полуденную, западную стороны и на ночь».

В былинах раннего (Киевского) времени (цикла) трудно найти упоминания о вражде с христианскими народами. Существуют лишь не вполне ясные свидетельства эпоса о поединках с иноземными богатырями. Так, например, Илья Муромец победил «богатыря Лотаринского», но о вражде с народом «Лотаринского царства» или с другими европейскими (западными) народами замечаний нет. Где бы и с кем бы ни сражались русские богатыри, они воюют против «поганых», «проклятых», «еретиков», «басурман», «безбожников», «кумирников».