Читать «Проснись в Фамагусте» онлайн - страница 84

Еремей Иудович Парнов

Вскоре он смог без особого труда встать и оглядеться. Оба его спутника были, по-видимому, живы, потому что, переменив положение, сумели самостоятельно отодвинуться от костра. Они либо пребывали в глубоком обмороке, либо беспамятство незаметно перешло в сон.

Часы, побывав в ледяной купели, стали, несмотря на гарантированную водонепроницаемость. В далёком проломе входа подрагивали чуть различимые звезды.

«Сколько же времени прошло?» — спросил себя Макдональд и по тому, как засосало под ложечкой, понял, что много.

Уловив дразнящий аромат поджариваемого мяса, одолевший мышиное зловоние, он нашёл сложенный из закопчённых камней грубый очаг, где томилась, истекая шипящим соком, здоровенная баранья нога. Немного поодаль доходило до нужной кондиции сакэ, разлитое по японскому обычаю в оловянные кувшины, а в глиняном горшке лоснился обильно политый оливковым маслом рис, перемешанный с мидиями.

Жадно глотнув тёплую водку прямо из горла, австралиец сплюнул на зашипевшие угли и злобно, сквозь зубы, выругался.

Оказавшись волей судьбы в Токио, он пил такую же мягкую и чуть сладковатую жидкость, которую подогревали точно в таких же старинных сосудах. Но это было бы ещё полбеды. Хуже обстояло дело с ризотто, которым Макдональду довелось однажды полакомиться в Фамагусте.

Припомнив дурацкую песенку Смита, он крепко задумался. Здоровый инстинкт подсказывал, что нужно как можно быстрее сматывать удочки.

«Если только не поздно, — он с отстранённой трезвостью оценил положение. — И не было поздно вчера, позавчера и ещё тогда, на римской вилле…»

Нудно царапнуло сожаление о контейнерах, оставленных на попечение шерпа, и почти сразу же болезненно затрепетала надежда. Мысленно повторив параметры алмазной решётки, Макдональд сосредоточился на огранке и как там, на вилле, зримо представил себе мерцающие груды, и голубые искры, и радужный нестерпимый муар.

Но ничего не произошло на сей раз. Они — теперь Макдональд думал во множественном числе — явно пресытились однообразной забавой.

Непрошеная, совершенно дикая мысль ожгла лицо перегретым паром.

«Пожелал, — просочились в душу слова, как болотная жижа сквозь щели прогнившего пола, — и продал душу, и больше нет дороги назад».

Какая, однако, чепуха лезет в голову… Прочь глупости! Спокойно поесть, стараясь получить удовольствие, просушить на огне одежду и спать, спать…

Пробудился он поздно, когда в кипящем солнечном жерле мелькали упоённые безграничной свободой стрижи, а порождения мрака — нетопыри, сложив костлявые крылья, висели вниз головой в тёмных дырах.

Смит и Валенти уже поднялись и что-то нехотя ели у остывшего очага. Вчерашний всплеск, когда так хотелось выговориться, до чего-то совместно дойти, и ощущение общности кружило головы непривычным хмелем, испарился, оставив лишь сожаления об излишней откровенности, будто тягостное похмелье. Словно опасаясь неосторожно проговориться о чём-то бесконечно постыдном, люди спрятались под привычными масками и замкнулись в себе.