Читать «Ищите Солнце в глухую полночь» онлайн - страница 62
Борис Егорович Бондаренко
– Хорошо, – сказал Андрей. – Я буду вовремя.
31
Это было через неделю после моего приезда. Маша еще спала, а я лежал тихо и старался не шевелиться, чтобы не разбудить ее.
В комнату вошла Анна Алексеевна, ее мать.
– Дети, вставайте, – сказала она. – Уже почти девять, и завтрак на столе. А мне пора идти.
Маша открыла глаза и, потянувшись ко мне, легонько поцеловала в щеку.
– Мама, имей совесть, – сонным голосом сказала она. – Еще девяти нет, а ты будишь. – Но она уже совсем проснулась.
– Хотела бы я знать, высплюсь ли я когда-нибудь. – Она приподнялась и оперлась на локоть. – Ладно, мам, иди, я сейчас встаю. Все равно у меня такой строгий муж, что не даст долго спать.
Она еще не привыкла к этому слову «муж» и, когда сказала его, взглянула на меня и улыбнулась.
Анна Алексеевна ушла, а Маша опять легла и виновато сказала:
– Еще пять минут, Андрейка... – и обняла меня. Когда же мы, наконец, встали, оказалось, что уже десять.
Маша одевалась и говорила мне:
– Ох, как хочется, чтобы поскорее настало двадцать третье, и чтобы уже ни одного экзамена, и можно было бы ехать к дедушке. Там чудная деревенька, Андрей. Маленькая – домов, наверно, тридцать, не больше, – а рядом лес и чуть дальше – глубокое озеро со смешным названием Олененок. Не Оленье, не Олень, а именно Олененок. Правда, хорошо?
– Да, – сказал я.
Маша замолчала, и когда я обернулся, то увидел, что она смотрит встревоженно.
– Иди-ка сюда, – попросила она, и, когда я застегивал ей платье на спине, она увидела в зеркале мое лицо и спросила: – Что случилось?
Я не ответил, и она села на кровать и устало сказала:
– Ты опять должен ехать, да?
– Да.
Я просто не мог взглянуть на нее и долго разминал сигарету, так что табак высыпался с обоих концов, и я выкинул сигарету в пепельницу и взял другую.
– Пятнадцатого мне нужно быть в Москве. Еду в экспедицию с геофизиками, на Северный Урал... Мне очень нужны деньги, Машенька. Я должен Валентину почти триста рублей.
Она сидела, опустив голову, и медленными движениями разглаживала платье на коленях.
– А знаешь, о чем я подумала сейчас? Что мне надо перенести экзамены, чтобы побыть с тобой эти оставшиеся дни. И только потом пришло в голову, что, наверно, можно сделать так, чтобы ты совсем не ехал. Как будто я заранее смирилась с тем, что ты должен уехать, еще не зная об этом.
Она вопросительно посмотрела на меня.
– А тебе действительно необходимо ехать?
– Да.
– Но ведь можно сделать как-то по-другому. Ты мог бы работать здесь, у папы на заводе, или в Москве, а я приехала бы к тебе. Можно и совсем обойтись без работы – я знаю, что у папы есть деньги, и ты бы мог взять у него...
Я покачал головой:
– Это невозможно.
– Да, – печально сказала она, – я знаю, что денег ты не возьмешь, и даже не прошу об этом. Но если бы ты захотел, ты мог бы сделать так, чтобы мы не расставались. – Она вздохнула. – Ладно, идем завтракать.
У Маши был такой несчастный и убитый вид, что я выругал себя, но ничего не говорил ей – считал, что она должна справиться сама.