Читать «Закон трех отрицаний» онлайн - страница 210

– Значит, я все-таки могу собой гордиться, – сделал вывод Алексей. – Наш разговор принес тебе ощутимую пользу. И что дальше? Можно считать, что ты поймала убийцу?

– Если бы, – Настя помрачнела. – Ни в одном глазу.

Думать об Аните Волковой ей стало неинтересно. Если построение правильно, то ни к одному из трех преступлений это отношения не имеет. Ну, стал более понятен характер Аниты Станиславовны, не более того. Никаких семейных тайн из выбора института не выплыло.

Возле дома, где жил Ольшанский, стояла машина Коли Селуянова, а вот ржавой «копейки» Короткова не видно. Уже двадцать минут восьмого, и Настя переживала, что опаздывает, но быстро успокоилась, поняв, что прибыла к следователю не последней. Чистяков поехал в автосервис и пообещал вернуться за ней часов в десять.

* * *

Жена следователя Ольшанского всегда очень серьезно относилась к импровизированным совещаниям, которые ее муж периодически устраивал у себя дома. Она пекла огромное количество блинов, пирогов и плюшек, расставляла все это на большом столе вместе с вазочками с медом и вареньем, отправляла дочерей на свидания, к подружкам или в кино, а сама уходила в гости к соседке, появляясь дома примерно раз в полчаса, чтобы подогреть чайник и заварить свежий чай. Она очень любила своего мужа, заботилась о его здоровье и говорила:

– Если я не создам тебе все условия для посиделок в домашних условиях, ты будешь устраивать их по воскресеньям в служебном кабинете. Я хорошо знаю, чем это кончается.

В переводе на общепонятный язык сия сентенция означала, что в воскресенье при неработающем буфете, не говоря уж о столовой, муж будет целый день сидеть голодным или питаться всухомятку, а это вредно для органов пищеварения, будет забывать проветрить прокуренное сыщиками помещение, а это опасно для органов дыхания, и от всего этого будет плохо себя чувствовать и потому нервничать и сердиться, а уж это-то вредно вообще всегда и для всего.

Жена следователя Ольшанского была врачом-невропатологом. И этим все сказано.

Настя с тоской оглядывала обильный стол, постоянно ощущая врезающийся в талию ремень, поддерживающий незастегнутые джинсы. Она специально затянула его потуже, потому что знала, какие соблазны ее ждут в доме Ольшанского, и вовсе не была уверена, что сможет им противостоять. Особенно сильные эмоции вызывали у нее блины, солнечно-золотистой горкой сиявшие прямо перед ее носом. Господи, где взять силу воли!

– Ты чего не ешь? – шепотом спросил сидящий рядом с ней Селуянов. – Плохо себя чувствуешь?

– Я так растолстела, что на мне джинсы не застегиваются, – таким же шепотом грустно сообщила она.

– Да ладно! – не поверил Коля. – По-моему, ты как была худая, так и осталась.

– Джинсы думают иначе. Я в них влезть не могу. А есть хочется просто ужасно.

– Брось ты, от двух блинков ничего не будет. Давай я тебе положу.

– Нет! – закричала Настя с таким ужасом, словно ей предлагали гадюку, фаршированную жабами в соусе из тараканов.

Присутствующие немедленно впились в нее глазами.