Читать «Лорд Хорнблауэр» онлайн - страница 4

Скрюченной рукой Cент-Винсент потряс толстым пакетом, который сжимал с тех пор, как получил его в Вестминстерском аббатстве.

— Что гласит ультиматумом, милорд?

— Амнистия — помилование. И виселица для Чадвика. Иначе они уведут бриг во Францию.

— Придурки! — не выдержал Хорнблауэр.

Он сумел вспомнить Чедвика на «Неутомимом», старого для мичмана уже тогда, двадцать лет назад. Теперь ему должно быть за пятьдесят, а он всего лишь лейтенант. Он был сволочным мичманом; а в результате столь медленного продвижения по службе должен был стать ещё более гнусным лейтенантом. При желании он мог превратить небольшое судно, вроде «Флейма», где, вероятно, был единственным офицером, в сущий ад. Это могло стать причиной мятежа. После ужасных уроков Спитхеда и Норы, после Пиготта, убитого на «Гермионе», некоторые из худших особенностей военно-морской службы были устранены. Это была по-прежнему трудная, жестокая жизнь, но она одна уже не могла довести команду до самоубийственного безумия мятежа, если только его не провоцировали какие-то иные, дополнительные обстоятельства. Жестокий и несправедливый капитан с одной стороны, решительный и сообразительный лидер среди команды с другой — эта комбинация могла вызвать мятеж. Но безотносительно причины, мятеж должен быть подавлен немедленно, наказание должно быть скорым, неотвратимым и ужасным. Оспа или чума были не более заразны и не более фатальны, чем мятеж на военной службе. Позвольте одному мятежнику избежать наказания, и о его судьбе будет каждый обиженный матрос, и действовать по его примеру.

Англия находилась в самом кульминационном моменте борьбы с французским деспотизмом. Пятьсот военных кораблей в море — двести из них линейные — стремились сохранить моря свободными от врагов. Сто тысяч солдат под командой Веллингтона прорывались через Пиренеи в южную Францию. Все разноплеменные армии Европы: русские и пруссаки, австрийцы и шведы, хорваты, венгры и голландцы, одевались, питались и вооружались благодаря Англии. Казалось, будто Англия напрягла все оставшиеся силы в борьбе: что она колеблется и может не выдержать ужасного напряжения. Бонапарт дрался ни на жизнь а на смерть, со всей хитростью и свирепостью, какой следовало ожидать от него. Еще несколько месяцев стойкости и страшных усилий могут низвергнуть его и вернуть покой обезумевшему миру. Минутное колебание, тень сомнения — и тирания закабалит человечество на целое поколение, на бессчетное число поколений вперед.

Карета подкатила к Адмиралтейству, и два ветерана морской службы приковыляли на своих деревянных ногах, чтобы открыть двери. Cент-Винсент поднялся и вместе с Хорнблауэром, в блеске темно-красного и белого шелка, они направились к кабинету Первого лорда.

— Вот их ультиматум — сказал Cент-Винсент, бросая бумаги на стол.

Написан неумелой рукой, сразу подумал Хорнблауэр — это не работа какого-нибудь разорившегося торговца или адвоката, пойманного отрядом вербовщиков.