Читать «Нет повести печальнее на свете... Научно-фантастический роман» онлайн - страница 14

— Ты и была вундеркиндом. В шесть лет решала уравнения, как орешки щелкала. А в пятнадцать дед ухитрился втолковать тебе свое суперисчисление, которое и взрослым-то нелегко уразуметь.

— Видишь, а ты сетуешь, что я не сдала зачета.

— Так то было в детстве, теперь ты, признайся, ходишь в середнячках. Впрочем, не всем Капулетти быть гениями. Я хочу, чтобы ты разумно устроила свое будущее. И Тибор будет рад, он души не чает в Пере.

— Сделаем приятное и моему братику, чего нам стоит! — с ехидством сказала Ула. Мать погрозила ей пальцем.

В наступившей тишине четко прозвучало очередное сообщение телекомментатора. Он рассказывал о достижениях экспериментальной агролаборатории в Северном нагорье. Впервые удалось вырастить в этом суровом климате, в зоне мерзлоты теплолюбивые маки. Камера показала горный склон, усеянный нежными пурпурными цветками с черными крапинками. Это пламенеющее колышущееся полотно эффектно контрастировало с убеленными снегом вершинами, видневшимися на заднем плане. Благодаря скраденному расстоянию красное и белое, символы полярных ликов природы, мирно соседствовали на экране, создавая ощущение внутренне напряженной гармонии.

— Как ты думаешь, мама, — неожиданно спросила Ула, — может мата полюбить агра?

— Безумная мысль! Почему она пришла тебе в голову? — Мать пытливо заглянула в глаза дочери.

— Сама не знаю. Эти маки так восхитительны!

— Даже не знаю, что тебе сказать. Агры тоже, конечно, люди, но между нами пропасть. О чем ты могла бы говорить с агром, как объясняться в любви — с помощью апа?

— Я не о себе, мама.

— Разумеется. Ты спросила, я и рассуждаю. Кроме того, есть ведь и такое понятие, как профессиональная гордость. Мы, Капулетти, никогда не были снобами, но не забывай, что матам сама природа судила быть первыми среди равных. Мы делаем самое важное, на что никакой другой клан неспособен. Пятьсот лет…

Ула взглянула на экран. Маки исчезли, теперь там мчались всадники, и все они, стройные, широкоплечие, с широкими скулами и синими глазами, походили на Рома. Она встряхнула головой, отгоняя наваждение.

— Ладно, мама, забудь об этом.

Из передней донеслось хлопанье дверей, громкие голоса, в комнату шумно ввалился Тибор с приятелями.

— Послушай, сестренка, — закричал он с порога, — Пер не может без тебя и дня прожить. У нас была блестящая перспектива на вечер. Но этот влюбленный красавчик до того надоел своим нытьем, что пришлось воротиться. Приголубь его, не то он совсем раскиснет!

— Что за лексикон, Тибор! — возмутилась мать.

— Прошу прощения, синьора Капулетти, это все пагубное влияние улицы. — Он сделал шутовской поклон, а затем подхватил мать на руки и стал кружиться по гостиной, не обращая внимания на ее протесты. Все привыкли к сумасбродствам Тибора. Ула скомандовала роботам подать ужин, и началось веселое застолье.

Пер глаз не сводил с Улы и был окрылен тем, что на этот раз она держала себя с ним не с обычным своим капризным кокетством, а отзывчиво и ласково. За полночь разгоряченные молодые люди отправились гулять в соседний парк. Тибор заявил, что он не намерен терять даром оставшееся до утра время, и торжественно поручил Перу проводить сестру домой. Они долго ходили по пустынным аллеям, опавшие листья шуршали под ногами, в лунном свете лицо Пера приобрело особую одухотворенность, он вдохновенно говорил о своих чувствах, Ула была заворожена его изящными и отточенными формулами; повинуясь порыву, она поцеловала своего нареченного.