Читать «Куплю чужое лицо» онлайн - страница 118

Из примечательных личностей был также Ринат, который вместе с любовницей зарезал и съел двух девушек и юношу (или, наоборот, двух юношей и одну девушку).

Остальные четверо больных были совершенно деградировавшими существами, которые только ели, спали и отправляли естественные надобности. Они редко реагировали на задаваемые вопросы, могли часами раскачиваться, сидя на постели, и изредка произносить что-то, лишенное смысла.

Свое примитивное существование я скрашивал просмотром скучных телепрограмм и чтением незапоминающихся книг. По моей просьбе Обалдуй в обмен на пачку сигарет научил меня избавляться от таблеток, которыми меня начали пичкать уже на второй день.

– Как только пилюлю сунули тебе в пасть, – открыл он секрет, – сразу машешь руками, типа протестуешь, и – отвлекаешь медсестру. Тут же надуваешь щеки и языком подталкиваешь таблетку ближе к горлу. Когда запиваешь водой, глотаешь как бы большими глотками, но чтобы не проглотить пилюлю. И как можно больше отвращения на роже…

Я проникся уважением к Обалдую, меня всегда восхищали творческие люди. С той поры я неизменно действовал по его методу, и старания докторов сделать мое брюхо аптекарским киоском были безуспешными.

Ярким событием в моей жизни стала «экскурсия» в нашу лечебницу стажеров – слушателей юридического факультета какого-то милицейского вуза. Стайка юных созданий любопытно озиралась в нашей палате, девушки опасливо поглядывали на моих маргинальных соседей.

– Больной Владимир Кузнецов, – представил меня сопровождающий врач. – Кличка Фантомас… – Переждав, пока стихнет смех, он продолжил: – Утверждает, что, скрываясь от неких бандитов, вынужден был сделать пластическую операцию лица. Обвиняется в убийстве мужчины, при задержании при нем были найдены документы жертвы. Весьма изобретателен: сам принес некрологи на убиенного в несколько газет, где сообщалось о его скоропостижной кончине…

Старший среди слушателей, видно, преподаватель, выждав паузу, изрек:

– Менять лица, как маски, мечта любого преступника. Кстати, Кузнецов известен и как брачный аферист. Вскружил голову некой гражданке, жил у нее месяц, а потом обчистил. Типичный образчик современного мечтателя-мошенника с красивой легендой о благородном рыцаре, вступившем в единоборство с мафией…

Пока преподаватель молол этот вздор, я лежал на койке с блаженным лицом и скрещенными на груди руками. Вдруг он сообщил, что пишет диссертацию, и попросил меня рассказать подробно о моей необыкновенной жизни. Он пообещал, что мои воспоминания не войдут в уголовное дело и в историю болезни.

И я оторвался. Меня понесло… Я поведал о том, как боролся в одиночку со всей наркомафией Таиланда, как жил на необитаемом острове, как меня арестовали мои бывшие коллеги… В конце концов мне надоело смотреть на юные ухмыляющиеся лица, в которых не было ни малейшего доверия или сочувствия, и я пустился в сочинительство. Я рассказал, как я совершил побег из Бутырки на воздушном шаре. И, когда меня со смехом спросили, как я его туда протащил и чем его надувал, я тут же без обиняков поведал, что, будучи в наряде по тюремной кухне, надул газом от плиты двести двадцать презервативов и тут же отправился в воздушное путешествие. Но в районе Красной площади мне пришлось совершить вынужденную посадку, потому что постовой милиционер расстрелял поочередно все надутые контрацептивы, и приземлился я как раз точно на трибуну Мавзолея. Затем я в красках рассказал о том, как поднял на восстание пациентов Центра имени Сербского, и наш лозунг был: «Болезнь или смерть!» А усмирял нас лучший спецназ ФСБ… В тюрьме же я стал чемпионом боев без правил и был коронован в воры законе, после чего зэки, в духе демократических перемен, единодушно избрали меня на должность начальника Бутырки…