Читать «Сны над Байкалом (сборник)» онлайн - страница 100

И портреты заговорили.

В сумерках, когда работать было уже нельзя и Ленг, усталый, сидел на стуле, все еще не отрывая глаз от портретов, он явственно услышал:

— Именем Аллаха! Назад!.. — Это говорил полководец.

— Стой! — поддержал его сотник с дубовой челюстью. — Шакалы!

Они пытались задержать бегущее войско.

— А-а-а-а… — донеслось с другой стены, где был одноглазый и другие, раненные, измученные.

— Именем Аллаха!.. — требовал полководец.

— А-а-а-а… — слышалось в ответ.

Ленг встал со стула, голоса нисколько его не удивили. Он добивался живой речи — добился.

— Назад! Приказываю!

— Шакалы! — угрожал сотник. — Убью!..

— Правоверные! Правоверные! — прибавился новый голос; говорил воин со строгим лицом.

— А-а-а-а… — слышалось в-ответ.

Вдали, в ущелье, гремели пушки. Хрустели кости под ногами бегущих: кто упал, тому не подняться.

Пушки били и впереди. «На Батарейке», — подумал Ленг.

— Правоверные! — Воин хотел остановить товарищей.

Лица, лица проносились перед художником. Слепые, полуслепые, с тремя глазами на двоих, измученные.

Быть может, это просто было в воображении Ленга? Но он видел лица, видел и понимал, что тут шло сражение. И с обеих сторон людей вело в бой убеждение. И каждый воин исполнял долг, думая, что он прав, хотя и не был правым… Эти земли не принадлежали пришельцам…

Турки, черкесы — все смешалось, бежало в панике.

А голоса громче:

— Именем Аллаха!

— Стой!

Лица вплотную. Голоса рядом, в ушах:

— Стой!..

Ленг подходит к окну, захлопывает створки, чтобы не было слышно на улице.

Голоса заполняют комнату:

— А-а-а-а…

— Назад!

Ленг затыкает уши. Пятится из комнаты, прикрывает дверь.

— Назад! Приказываю!..

Дрожащими руками Ленг зажигает лампу, присаживается к столу. Стынет ужин, принесенный Никитичной, Ленг не притрагивается к нему. Голоса не стихают:

— Шакалы! Стой!

— Правоверные…

Час сидит Ленг, второй. Липкий пот заливает ему лицо, шею.

— Именем Аллаха! — приказывает полководец Амин.

— А-а-а!.. — льется в долине.

За полночь Ленг не выдерживает, собирает одежду: фуфайку, куртку и уходит спать в сад.

Звезды горят над ним, шумит река под обрывом. Художник не может заснуть. Поднимается, подходит к дому.

— Шакалы! Собачьи души!..

Ленг возвращается и уже не спит до рассвета.

Утром приедет Стеша, думает он. Каждую неделю она ездит к матери. Ивановна горьким горем жалеет дочь:

«Пропала девка!» И Стешины слезы вспоминаются Ленгу там, на крылечке клуба, звезда, светившая им обоим. Ленг смотрит на небо, пытаясь найти звезду, — где там, среди тысячи других звезд?

Думает о работе. Опять о Стеше. Зачем ей этот ужас? Вспоминает портреты. Он все еще не осознает, зачем создает полотна… Понимает, что бежал из комнаты, лежит под кустом, прислушиваясь. Боится войти в дом. Мы так много знаем о войнах, о полководцах, о ложных идеях, которые вели людей в бой. Но были и благородные идеи, освободительные войны. Тишина в поселке. А лица людей, если всматриваться, несут черты чего-то восточного, смешанного с севером… Как хорошо, что это только намеки о прошлом… История в наших генах, значит, в наших телах, в наших мыслях, в нашем воображении.