Читать «Русские инородные сказки 2» онлайн - страница 118

Чего только не было в этой лавке! Собственно, ничего там не было. Ничего там не было хорошего, а только одна дрянь. Стояло на прилавке решето с чудесами — да и чудеса были какие-то мелкие, гадкие, словно сделаны на какой-то кустарной фабрике.

Дрянь, а не чудеса.

— Херня-то какая! — с ужасом озирался Боцман Наливайко среди груд барахла.

Всадница без Головы озиралась, впрочем, без ужаса.

Я озирался с недоумением.

Капитан озирался брезгливо.

Рылеев категорически отказался озираться.

Был базарный день, как объяснил нам приказчик по фамилии Ставраки — и сегодня всякая херня стоила пятак. Действительно, и другие покупатели, воровато озираясь, тащили из этой и прочих лавок что ни попадя, а так же что попало. Некоторые покупали ни то, ни сё, а другие — не ахти что. Как раз в этот момент мимо окон, злобно озираясь, какой-то мужик в поддёвке пронёс огромную дохлую околесицу. Я и живой околесицы такого размера не видал, не то, что дохлой.

Мы не устояли и накупили херни.

Боцман купил крепкой херни.

Всадница без Головы купила продолговатой.

Капитан купил терпкой.

Рылеев купил удушающей.

Себастьян Перрейра купил жидкой.

Я купил никчемной.

Носоглоточный купил на грош пятаков.

Отоварившись, дав Ставраки в пятак, и отправив матросов с покупками обратно на корабль, мы принялись исследовать окрестности.

Мимо нас, между тем, прошла строем пограничная стража, прямиком отправившись в только что покинутую нами лавку. Оттуда раздались выстрелы, крики, лай и науськивание.

Всё окончилось так же быстро, как и началось. Пограничники строем вышли из дверей, в которых показались улыбающиеся Янаки и Ставраки, радостно призывающие пограничников заходить чаще.

— Эко у них всё схвачено, — только и покрутил головой Лоцман Себастьян Перрейра.

За базарной площадью, базарными улицами и тремя скромными многоэтажными особняками контрабандистов мы обнаружили странные сооружения, а на этих сооружениях — не менее странных людей.

Будто роща, состоявшая из гигантских букв, лежала между нами.

И на них на всех сидели люди.

Сидели они действительно на буквах — довольно больших и похожих на те буквы, которыми в Америке какой-то шутник написал на склоне холма длинное неприличное слово.

Некоторые люди, впрочем, сидели на больших буквах, иначе называемых заглавными, а другие сидели на строчных. На больших буквах сидеть было не в пример удобнее — поверхность у них была плоская, там было удобно пить пиво, лузгать семечки и смотреть на жизнь оптимистическим взглядом.

Букв было достаточно много, люди на них галдели и не обращали на нас никакого внимания. Чуть подальше от кириллицы и латиницы, люди сидели на иероглифах и степенно ели что-то из мисок. Если внимательно присмотреться, то было видно, что вместо палочек для еды они орудуют нашими бесхозными надстрочными знаками.

Ещё дальше, в чрезвычайно неудобных позах примостились люди на арабской вязи.

Но уж кому повезло, так повезло, так это индусам — они сидели на одной большой плоскости с затейливыми подпорками. Места у них было хоть отбавляй — сверху даже бродила корова, которая чуть не обгадила белую фуражку нашего капитана.