Читать «Неделя из жизни Дорес» онлайн - страница 5
Ирина Муравьева
* * *
День пятый, 16 апреля.
Он опять приходил. Я подумала: ты. Но ты рядом, я знаю твой голос. Значит, он. Ах, как мне хорошо! Как легко. Я пила из реки, ты не видел. Ты проспал, мой хороший, мой зайчик, проспал! Ну и ладно. Я, Стив, не в обиде.
Он мне реку оставил, когда уходил. Я все пью. Меня очень все любят. Потому и стоят. Все стоят, погляди! И он тоже стоит. Видишь, Стивен?
Ну, зачем ты сказал: «Нужно сделать аборт». Ведь раздуло меня, как корову!
Унесли. Весь в крови. Всего десять недель. Я спала. Стив, я не разглядела.
А теперь вот пришел. Не в крови, а как все. И глаза есть, и пальчики. Милый!
Я ему говорю: «Милый, видишь: река?»
Он смеется. Он так меня любит!
* * *
По прогнозам врачей, Дорес Шумни не сможет прожить дольше недели. Родители Дорес Шумни в третий раз обратились в Верховный Сенат с просьбой восстановить искусственное питание их дочери. Сенат в просьбе отказал.
* * *
Я не понимаю, чего от меня хотят! Чтобы ее опять подключить к аппарату? И все по новой? Только идиоты могут этого требовать! Там нечего подключать! Нечего! Моя жена умерла двенадцать лет назад! Хорошо, я готов ответить на любые вопросы. Спрашивайте.
— Почему вашей жене продолжают вводить морфий? Если она все равно ничего не чувствует?
— Я не врач. На этот вопрос я не могу ответить. Наверное, чтобы процесс шел легче.
— Какой процесс? Процесс умирания от голода и жажды?
— Она не чувствует голода и жажды. Ее мозг умер, чувствительность нарушена.
— Вы уверены, что она нарушена полностью?
— Да, я уверен. Я поступаю по совести.
— Вам известно, что, когда человека лишают воды, его внутренние органы иссушиваются до такой степени, что лопаются от обезвоживания, и это невыносимая боль?
— А вам известно, что, когда человеку делают хирургическую операцию, он тоже должен бы загибаться от боли, а этого почему-то не происходит? Вы знаете почему?
— Вы имеете в виду наркоз?
— Да, я имею в виду наркоз. Чувствительность теряется. И все это в мозгу. Я не специалист, но мне объяснили.
— Чем вы можете объяснить то, что множество людей не доверяют вашей уверенности и боятся, что в данный момент ваша жена медленно погибает в мучениях?
— Люди любят всякие сенсации. Это же не их жена лежит перед ними без движения двенадцать лет подряд! Им — что! Шумиху устроить. Им бы, знаете, в мою шкуру.
— Родители вашей жены утверждают, что вы хотите освободиться от нее, потому что у вас давно другая семья и двое детей от другой женщины.
— Это что, преступление, что у меня двое детей? И другая женщина? Это что, запрещено, что я всегда хотел иметь детей и всегда хотел иметь нормальную семью? Да, я не скрываю, что собираюсь жениться во второй раз. И Дорес, между прочим, если бы можно было ее спросить — я имею в виду, не то что спросить, а если бы она понимала, что происходит, ну, короче, если бы Дорес могла, — она бы первая сказала: да, мол, женись, и чтобы у тебя дети были, и семья, и все. Я, между прочим, человек верующий, и у нас так не принято: жить, не обвенчавшись. Это не жизнь, а грех. Между прочим. Это я к тому говорю, что на меня очень наседают с точки зрения церкви, ну и вообще, с религиозной точки зрения.