Читать «Еретики, или люди, опередившие время» онлайн - страница 17

Невестка царя также исповедовала взгляды жидовствующих и учила тому же своего сына — наследника престола Дмитрия.

Из прочих выдающихся деятелей движения можно отметить Ивана Черного (о личности и трудах которого мы поговорим ниже), Семена Клепова, Ивана Максимова, Дмитрия Пустоселова и других. Все эти люди были глубоко образованными и, по выражению исследователя Соболевского, «стояли на высоте образованности своего времени».

Но движение находило поддержку не только среди высокообразованных людей. Иосиф Санин с горестью отмечал, что по всем городам мужичье ныне во всех худых местах (т.е. не в церквах) о вере толкует.

«Толико прельстиша и в жидовство отведоша, яко ни исчести можно».

Псковичи, например, на вече смело обсуждали церковные догматы и обряды. Геннадий в грамоте епископу Прохору Сарскому признавался, что

«…та прелесть здесь распростерлася не токмо в градех, но и по селом».

Самые значительные люди государства исповедовали новые убеждения. Авторы тех лет (в отличие от позднейших официальных историков, пытавшихся все сгладить) отмечают, что это движение носило отнюдь не сектантский характер и встретить сторонников новой веры можно было чуть ли не в каждом доме.

Но, как уже было отмечено выше, мы не можем быть в точности уверены, что учение на периферии совпадало с учением «центристским». Поэтому вернемся к исследованию вероучения «центристов», а к исторической стороне развития движения обратимся позднее.

Для того, чтобы исследовать вероучение жидовствующих, попробуем как–то систематизировать те первоисточники, из которых мы и черпаем большую часть имеющейся у нас информации.

Разбор обвинений новгородскомосковских еретиков в антитринитаризме и отрицании Божественности Иисуса Христа

Данный раздел автор решил разделить на три основные части. Во–первых, мы рассмотрим источники, имеющие антиеретическую направленность, и обвинения, найденные в них, а также обсудим трактовку данных сочинений некоторыми позднейшими авторами; во–вторых, коснемся тех официальных обвинений, которые Церковь выдвинула против еретиков на соборе 1490 года; и, наконец, в–третьих, рассмотрим сочинения самих жидовствующих в свете тех обвинений, которые мы выведем из предыдущих двух частей.

РАССМОТРЕНИЕ ИСТОЧНИКОВ АНТИЕРЕТИЧЕСКОЙ НАПРАВЛЕННОСТИ НА ПРЕДМЕТ ОБВИНЕНИЙ ЕРЕТИКОВ В АНТИТРИНИТАРИЗМЕ И НЕВЕРИИ В БОЖЕСТВЕННОСТЬ ИИСУСА ХРИСТА

Гонозов

Как уже упоминалось выше, первые обвинения против еретиков (по крайней мере, те из тех, что дошли до нас) выдвинул архиепископ Новгородский Геннадий Гонозов. Но, говоря о его свидетельствах и о том, в какой обстановке и с какой целью они написаны, мы не можем не заметить целого ряда моментов, дающих право усомниться в истинности того, что в них изложено. Начать можно хотя бы с того, что серьезные сомнения вызывают заявления Геннадия, будто он узнал о ереси, которая активно развивалась, можно сказать, у него под носом и была довольно распространенной лишь в 1487 году. «Три года минуло, и уж четвертый настал, как начато преследование еретиков», — пишет он спустя три года после того, как был избран на свою должность. Но уже в 1480 году попы Алексей и Денис, «главари секты», были приглашены государем в Москву, где они продолжали, и притом довольно открыто, делиться своими убеждениями. Можно с уверенностью предположить, что делали они это и ранее. Кроме того, до нас дошли сведения, что в Новгороде еще до архиепископства Геннадия имело место большое религиозное (или религиозно–философское) оживление, так что не только миряне, но и монахи начали «пытать о вере» и этим поставили многих официальных лиц в трудное положение. Духовенство почувствовало свое бессилие дать удовлетворительные ответы на вопросы паствы. Новгородский епископ Феофил (1481—1483) отказался от архиепископства, откровенно сознаваясь, что при всей «своей грубости и недостаточности ума… словесных овец пасти и воздержати не возмог». Новый архиепископ Сергий, занявший его место, также вскоре (1484) заявил, что не хочет даже «архиепискупом нарицатися», так как «ничтоже мог святительскаа действовати». Геннадий же, похоже, был гораздо более высокого мнения о своих способностях, и, не затрудняя себя словесными прениями с еретиками, сразу же приступил к физической борьбе с ними.