Читать «Газета Завтра 792 (56 2009)» онлайн - страница 59

Пресловутая "закваска", которую христианский модернизм настойчиво предлагает миру, на поверку оказывается всего лишь сахарным сиропом или сладкой пилюлей, которой представители этого столь бурного и шумного течения пытаются подсластить апостасийный яд "современности". Всё равно ведь умрем, так хоть сладко будет… Недаром один из них сравнительно недавно так яростно защищал эвтаназию. Это мировоззрение, ощущение истории, мира и себя в истории и мире - более чем далеко от духовной трезвости. В конечном счёте, у модернистов нет серьёзного, подлинного чувства истории, всей её трагической метафизической глубины, трагичности самого факта нашего бытия, у них нет непосредственного, живого ощущения неизбежной конечности этого мира, а значит, и подлинной любви ко Христу и жажды соединения с Ним в "жизни будущего века". Всё это побуждает нас задать себе и другим очень простой и очень страшный вопрос: А ВЕРЯТ ЛИ ОНИ В БОГА?

Последнее и самое главное противоречие православного модернизма, трагикомический парадокс, в котором, как в фокусе, сходятся все внутренние противоречия этого движения, очень просто и лежит на поверхности. Когда модернисты говорят о том, что наше "вступление в глобализацию" неизбежно, и нужно, де, учиться действовать в этих новых условиях, они словно не замечают очевидного. Глобализм, как специфический, постмодернистский ответ на кризис секулярного модерна, в наши дни не просто сам испытывает серьезные трудности - он буквально рушится на наших глазах! Всё больше стран и народов, которые, вполне успешно используя современные технологии (не полит-, а просто технологии), то есть периферийные достижения модерна, решительно восстают против первого главного принципа глобализма - объединения мира на основе неолиберальных стандартов, на основе воинствующего безбожия, и мусульмане показывают в этом протесте всем остальным достойный пример.

Когда в сентябре прошлого, 2007-го, года я выпустил свой "Призрак Второго Ватикана", я попытался в этой работе спрогнозировать ближайший ход событий и описать достаточно простую технологию, при помощи которой церковные модернисты пытаются сформировать для себя новую, "современную" и (по аналогии) - "не слишком церковную" паству, старательно выталкивая в раскол церковно-консервативное большинство. Более подробно, на конкретном и общеизвестном примере эта технология описана мною в работе "Церковные качели". Тогда я отнюдь не рассматривал свою работу как что-то сверхважное. Потом был целый поток замечательных публикаций о церковном либерализме и модернизме и других авторов. Дальнейший ход событий показал, что мы затронули какой-то очень важный и до поры до времени скрытый нерв подспудных движений внутри самой Церкви. Если бы все ушаты виртуальной грязи, вылитые на нас "политправославными" апологетами церковного модернизма, собрать в какую-нибудь большую ёмкость, в ней можно было бы утопить немало народу. Тогда нам казалось, что время еще есть, ибо час "Х", которого с нетерпением дожидалось либеральное лобби - смерть Святейшего Алексия. Этот час настал значительно раньше, чем мы думали. И это, пожалуй, - единственное, в чем мы крупно ошиблись.