Читать «Золотой идол Огнебога» онлайн - страница 150

– Записка ничего не объясняет, – изрек он. – Хотя, признаюсь, кто-то ловко ее составил. Даже я поддался чарам слога.

– Вы не все знаете, – сказал Петер.

– Так введите меня в курс дела, черт возьми! Зачем вы полезли в дом Борецкого?

Рассказ Бергхольца оказался более правдоподобным, нежели история убийства некоего Велидара, но и от него за версту несло мистикой. Как обывательская философия бюргеров и немецкая педантичность сочетаются с мрачным романтизмом и сомнительной эзотерикой? Для Матвея это было загадкой.

Как, например, эсэсовцы, которые проявляли невиданную жестокость, мнили, что после смерти попадут в Валгаллу – рай для погибших рыцарей? Они получали в награду за храбрость именные кольца из рук своего шефа Гиммлера, на которых «мертвая голова» изображалась в обрамлении веток священного дубового дерева и магических рун. Двойная молния – символ могущества, победы, способности влиять на окружающую действительность. Как это не вступает в противоречие с идеологией разрушения? Зло умеет рядиться во что угодно – в одежды героя, латы защитника, рясу святого.

– Это кольцо досталось мне от деда, – повторил Петер. – Вместе с дощечкой, которую он получил от своего друга: тот занимал какую-то должность в отделе Аненербе в Брюсселе. Они изучали историю и вообще все таинственное. Искали принципиально новый способ влиять на сознание.

Матвей мог поклясться, что в словах немца звучала гордость.

– Что за дощечка?

– Дед говорил, что это неизвестная часть Книги Велеса, якобы утерянной во время войны. На дощечке указано место, где, по преданию, огненный идол Семаргл найдет себе пристанище, когда «росичи предадут богов своих». Это пророчество изобиловало всякими преувеличенными ужасами, помещенными там, как я понимаю, для отпугивания любопытных или просто как метафора. Не знаю, правда это или нет... но мне захотелось самому прочитать текст на дощечке. Я обращался к разным специалистам, знатокам древнеславянской письменности, увлекся и даже проникся духом сего странного повествования. В нем есть какое-то наивное величие, оно воздействует на вас, подчиняет волю.

– И вы стали «рабом дощечки»? – усмехнулся Карелин.

Петер часто заморгал короткими белесыми ресницами – казалось, он вот-вот заплачет.

– Должен признаться, да.

– Поэтому вы решили заняться бизнесом в России? Чтобы отыскать идола?

– Я не мог сопротивляться его притяжению. Он возникал передо мной – золотой, сияющий, огнекрылый, ослепительный – и манил к себе...

– Там, на дощечке, написано, как он выглядит?

– В том-то и дело, что нет. Я стал одержимым навязчивой идеей увидеть его хотя бы один раз. Пусть даже ценой безумия.

«Да он уже безумен, – подумал Матвей. – Только от одной мысли об идоле. Людям впечатлительным, с неустойчивой психикой лучше не читать никаких древних дощечек».

– Я не знаток язычества на Руси, – признал он. – Разве славяне делали фигурки богов из золота? Вы не путаете их с инками или ацтеками?