Читать «Хронометраж» онлайн - страница 5

А тут — насухо, не день, не два — годами! И не про Бермуды какие-нибудь на «за жизнь». Просто ни о чём, или обо всём помаленьку. Абросимов вообще им завидовал. Жизнь — под девизом «ноу проблем!». На работе — приятный разговор, для разнообразия можно немного поработать (а если программированием заниматься понемножку, нет работы приятнее этой). По выходным — рыбалка, или там охота, а на худой конец — пульку расписать, это уж как минимум. Вечером посмотреть футбол или атлетику, или там сухонького, или уж пивка; на сон грядущий побаловаться с женой или ещё с кем, а там на боковую. Ну, чем не жизнь? И книжные новинки — знают, и в театры ходят, и проживут жизнь бесмятежно, познав множество малых приятностей, безмятежно же помрут.

Мечта, да и только!

— Витя, а ты не помнишь, какие параметры у пиэлевской процедуры? Ну, меня интересует уровень оптимизации.

— Единица — мгновенно отвечает Абросимов. — Или ноль. Нет. Единица.

И пошло, поехало. Прорываться нужно было с ходу!

14.10

Любовь к машине — понятие не абстрактное. В студенческие годы Абросимов робко посылал ей (ЭВМ) пламенные взгляды издалека и передавал корявые программки, получая уничижительные ответы. Мечта была — её коснуться… Потом — несколько пламенных ночей, проведённых в машзале, когда он неумело, но неутомимо налаживал с нею отношения; волнуясь и путаясь, вводил задание, ждал ответа, дрожа от нетерпения…

Потом — ещё несколько машин, уже чужих и холодных — и вот законный брак. Отношения у Абросимова с его ЕС-кой вполне супружеские — обычно они друг друга не замечают, делают своё общее дело, друг друга понимают, а иногда и ссорятся: ЕС-ка, как женщине и полагается, может психануть ни с того ни с сего и замолчать надолго, а потом такого наговорит…

Ночью Абросимов обычно спит, но иногда вдруг нападёт на него — на пять-десять часов выбирается к машине и исступлённо что-нибудь отлаживает, а то нападёт на него охота распечатать все свои программы на белой бумаге. Словом, у самых надоевших друг другу супругов бывают вот такие вот медовые времена.

Нынче Абросимов только слегка похлопал её по крупу: «Пашем, старушка?». А вот это что такое — операторов нет, а на машине — Тоня.

— Неистребимая ты наша! — ласково, но грозно говорит ей Абросимов, — А ведь посторонним вход воспрещён!

— Да мне только тест пропустить!

Если присвоить машине пол мужской — то отношение Антонины к ней (и к нему) — это страстная любовь к чужому мужу. Тоня рвётся в машзал со всеми фибрами своей души. Если даже она не отлаживается, то просто сидит у пульта, или работает вместо оператора — жизнь без машины для неё лишена смысла. Операторам только того и надо — они тут же смываются в комнату отдыха. Выгнать Тоню из машзала невозможно. Однажды Абросимов рассвирепел и вынес её, взяв под мышку. Был скандал и слёзы, а через полчаса она опять вводила колоды, и столько в ней было дикой энергии, что Абросиов подумал: а что будет, когда она выйдет замуж? Где тот бедолага, который ходит и не знает, что его ждёт?