Читать «Сон о Кабуле» онлайн - страница 79
Александр Андреевич Проханов
– Ну что ты, Маргарет, – мягко перебил полковник. – Ничего нет страшного. Замки в нашем доме крепкие. Сардар всегда здесь. Да и у Фанни клыки, слава Богу, такие, что всякий, кто их увидит, уберется подобру-поздорову.
– Нет, страшно! – не слушала мужа Маргарет, обращаясь к Белосельцеву. Она радовалась его английскому произношению, европейскому виду, находила в нем собеседника. – Здесь все переменилось за этот год. На улице на тебя смотрят так, словно вот-вот бросятся и разорвут на куски. Раньше я любила ходить на Зеленый рынок, сама выбирала овощи, свежую рыбу. Свободно заходила в дуканы. Теперь после этих ужасных случаев, когда двух европейцев убили ножами в спину прямо среди бела дня, я посылаю за продуктами только Сардара. Пробовала надевать паранджу, но мне кажется, я никогда не усвою походку афганских женщин.
– Это временно, милая, – успокаивал ее полковник. – Эксцессы кончатся, и ты снова станешь ходить на Зеленый рынок и выберешь, наконец, куропаток по вкусу и приготовишь их с печеными грушами.
– Нет, это не кончится никогда! Твой народ не образумится! Они и тебя ненавидят, потому что ты женат на мне! Вот увидишь, из-за меня тебе будет плохо!.. Вы знаете, – она обратилась к Белосельцеву, – ему уже угрожали. Ему подкинули письмо с угрозами.
– Все это пустяки, – полковник положил на ее белую нервную руку свою осторожную, смуглую. – Это вздор, на который не следует обращать внимание.
– Что за угрозы? – спросил Белосельцев.
– Прислали письмо. Требуют, чтобы я покинул армию. Оставил корпус, – сказал полковник.
– Кто требует?
– Противники нынешней власти, люди Гульбетдина. Пишут, что я предал исламские идеалы, предал афганский народ. Призывают поднять в корпусе мятеж, перейти на сторону моджахедов.
– Грозят, что убьют его! Убьют меня! Сожгут наш дом! – Маргарет дрожала всем телом. Выхватила руку из-под ладони полковника. – Они это сделают!
– Успокойся, – чуть жестче и требовательней, едва нахмурясь, сказал полковник. – Все это пустые угрозы. Они знают, что я не марксист, что я не в восторге от нынешней власти, – он поклонился Белосельцеву. – Вот и подвергают меня давлению. Но они должны также знать, и я позаботился, чтобы они это знали, – я остаюсь верен присяге. Тебя же, Маргарет, умоляю не принимать близко к сердцу эти пустые угрозы. Можешь быть уверена – в нашем доме ты в полной безопасности.
– Уедем! – умоляла она, не стесняясь присутствия Белосельцева. – Уедем в Европу! Твой брат уехал в Европу! Исмаил Шарид уехал в Европу! Он говорил, что рано или поздно тебя убьют! Очередь дойдет до тебя! Я знаю, они следят за тобой, следят за нашим домом! И сейчас, я знаю, они следят! Я чувствую повсюду их невидимые, зоркие, злые глаза! Умоляю, уедем!
– Маргарет, ты знаешь мое мнение на этот счет, – твердо, сдержанно, тайно мучаясь присутствием постороннего в доме, увещевал ее полковник. – Я не могу уехать в Европу. Это вопрос моей чести и моих убеждений. Я не могу оставить Родину в тот момент, когда она нуждается во мне. Те интеллигенты и коммерсанты, что уехали в Европу или ушли в Пакистан, – в лучшем случае, слабые духом люди. Мы столько лет мечтали о возрождении Родины, желали ей процветания, желали реформ. Знали, что возрождение будет мучительным, готовили себя к испытаниям, называли себя патриотами. И вот теперь, когда наступили для нас испытания, мы все разбежимся? Теперь, когда на счету каждый образованный, просвещенный афганец? Когда наш темный, сбитый с толку народ не знает, кому верить, куда идти? Неужели мне бросить Родину и уехать в Европу?