Читать «Парадокс Каина» онлайн - страница 17

Человек другой, подумал Семенов.

Почему, собственно, приход человека другого должен означать конец эры человека разумного? Почему, собственно, явление человека другого должно означать наш уход? Мало ли всяких, иногда весьма радикальных оздоровительных реформ и далеко идущих планов выдвигалось в разные времена самыми разными ревностными сторонниками прогресса. Мало ли кто, уверовав в собственную гениальность, объявлял о близком конце света, после которого в мире останутся лишь те, на кого указывает гений.

Тем более в Азии.

Азия – это время, текущее сквозь пальцы.

Она бесконечна.

И обязательно ли воспринимать слова доктора Улама буквально?

Если уж копать совсем глубоко, то, скорее, прав Колон – опасность грозит не человечеству, опасность пока грозит самому Каю.

В самом деле, подумал Семенов, у Кая Улама, У человека другого, может быть, и нет врагов, по крайней мере он может так думать. Но его враги, а они, вероятно, существуют, могут так не думать. Они могут предпринимать самые неожиданные демарши. Врагом человека другого может оказаться любой из черных солдат, прячущихся за ширмами. Рано или поздно до одного из них может дойти та простая мысль, что именно благодаря Каю Уламу, человеку другому, он сам, его дети и внуки, они все обречены. Разве такая простая мысль не способна заставить любого из этих солдат нажать на спусковой крючок автомата? Собственно говоря, любой человек разумный может быть и, наверное, является врагом человека другого.

Не имеет значения.

Ладно, сказал себе Семенов.

Не надо торопиться, не надо строить гипотезы.

Надо просто дождаться Кая Улама, увидеть его глаза, услышать его голос. Глаза и голос – главное в человеке. Когда в Испании мне устроили встречу с Отто Скорцени, я тоже думал о глазах. Я шел через зал, буравил лицо Скорцени взглядом, который – казалось мне – должен быть гипнотическим, и видел глаза, зелено-голубые, чуть навыкате (не очень-то загипнотизируешь!), и шрам на лице, и громадные руки, лежавшие на коленях, и за мгновение перед тем, как Скорцени начал подниматься, я почувствовал это…

Ладно.

Глядя в глаза, можно задать вопрос и услышать голос, который самим своим звучанием подскажет – насколько собеседнику можно верить.

Семенов вдруг поймал себя на странном волнении.

Его глаза все чаще обращались к арке, тонущей в полутьме.

Туда же смотрели Колон, Садал и упорный смертный Тавель Улам, и туда же смотрел бесшумно выскользнувший из ниши, серый, как мышь, цан Су Вин.

«А если Кай Улам действительно человек другой?»

Он не успел додумать свою странную мысль.

Под аркой, неторопливо переступив короткими ногами через поверженное изваяние отшельника Сиддхартхи Гаутамы, появился человек, за ним еще трое.

6

Первым шел генерал Тханг.

Черная просторная рубашка с накладными карманами на груди, черные просторные армейские брюки, грубые сандалии из тростникового волокна – генерал Тханг весьма выгодно отличался от цана Су Вина, суетливо бросившегося ему навстречу. Плотный, будто вырубленный из скальной породы, генерал Тханг выбросил правую руку перед собой. Тем же бесшумным жестом ему ответили солдаты за ширмой, а также Тавель и цан Су Вин.