Читать «На дальних мирах (сборник)» онлайн - страница 15

На одной из них умелые хирурги могли излечить пораженное раком горло. Со временем методику операции передали бы на Землю в обмен на что-то не менее ценное, но Олфайри не мог ждать. Он заплатил назначенную цену, и диспетчеры Пересадочной станции отправили его на Хиннеранг.

И снова Олфайри не почувствовал, как черная дыра заглотила его. Он любил новые впечатления, и ему казалось несправедливым, что человека сжимают до нулевого объема и бесконечной плотности, а потом он не может передать свои ощущения. Но изменить он ничего не мог. Вновь для Олфайри создали умирающую звезду и тоннель черной дыры вынес его в точно такую же лабораторию на Хиннеранге.

Там по крайней мере Олфайри видел, что находится на другой планете. Красноватый солнечный свет, четыре луны в ночном небе, сила тяжести вдвое меньше, чем на Земле. Казалось, он может подпрыгнуть и сорвать с неба один из четырех плывущих по нему бриллиантов.

Хиннерангийцы, невысокие угловатые существа с красновато-коричневой кожей и волокноподобными пальцами, раздваивающимися в каждом сочленении так, что на конце образовывался пушистый венчик извивающихся нитей, говорили низким шепотом, а их слова напоминали Олфайри язык басков. Однако маленькие приборчики мгновенно переводили непонятные звукосочетания на язык Данте, если у хиннерангийцев возникала необходимость общения с пациентом. Переводные устройства произвели на Олфайри гораздо большее впечатление, чем сам Провал, его механизм действия представлялся ему достаточно простым.

— Сначала мы избавим вас от боли, — сказал хирург.

— Блокируете мои болевые центры? — спросил Олфайри. — Перережете нервные пучки?

Ему показалось, что хирурга позабавили его вопросы.

— В нервной системе человека нет болевых центров. Есть лишь рецепторы, которые принимают и классифицируют нервные импульсы, поступающие от различных органов. А затем реагируют в соответствии с модальностью полученного сигнала. «Боль» — всего лишь обозначение определенной группы импульсов, не всегда неприятных. Мы изменим контролирующий орган, который принимает эти импульсы, так, что они не будут ассоциироваться с болью. Вся информация по-прежнему будет поступать в мозг. Но то, что вы чувствуете, уже не станет ощущаться как боль.

В другое время Олфайри с удовольствием обсудил бы с хирургом нюансы хиннерангийской болевой теории. Теперь его вполне устроило то, что они могли загасить огонь, бушующий в его горле.

И действительно, боль исчезла. Олфайри лежал в люльке из какого-то клейкого пенообразного материала, пока хирург готовился к следующему шагу — удалению поврежденных тканей, замене клеточного вещества, восстановлению пораженных опухолью органов. Олфайри свыкся с блестящими достижениями техники, операции же хиннерангийцев представлялись ему чудом. Вскоре от его шеи осталась лишь тоненькая полоска кожи. Казалось, еще одно движение луча — и голова Олфайри отделится от тела. Но хирурги знали свое дело. Когда операция закончилась, он мог говорить сам, без помощи вживляемого прибора. Олфайри вновь обрел гортань, голосовые связки. И сердце его гнало кровь по новым органам.