Читать «Вино из одуванчиков (сборник)» онлайн - страница 5

В волшебных сказках Бредбери все может случиться. Питер Пен не только не хотел становиться старше, но и умел летать — его научили этому феи. Герой рассказа «Здравствуй и прощай» тоже не становится старше: ведь взрослыми создан тот ад, который придумал термоядерное оружие, межконтинентальные ракеты, расовое и национальное угнетение. Но, оставаясь мальчишкой, он находит для себя профессию, чудесное, самое человечное дело в жизни: приносить людям радость!

Вот это и есть едва ли не главное для всех «волшебных» рассказов Бредбери. Всюду возникает эта очень реальная мысль: чем жив и для чего живет человек?

Может, и нелегко весь век оставаться мальчишкой, не знать иных «взрослых» радостей — зато можно радовать других. А вот если пожелаешь радости и покоя только для себя, тогда не только вокруг, но и в душе образуется пустыня (рассказ «Каникулы»). Когда слишком заботишься о себе, можно прожить и сто лет, но вот беда — обокрадешь себя, заживо похоронишь («Смерть и дева»). Зато если каждую минуту жизни хлопочешь о других, то можно и впрямь победить смерть («Жила-была старушка»).

Плохо, сиротливо человеку одному, когда не о ком заботиться, вот почему даже старая неудачливая колдунья может затосковать о чьей-то улыбке (рассказ «Мальчик-невидимка»). Бескорыстная доброта и способность бескорыстно любоваться прекрасным — вот сила, которая творит в волшебном мире Бредбери самые настоящие чудеса. И тогда старик возвращается в напоенное первозданной свежестью запахов и красок лето жизни («Запах сарсапарели»). И люди на закатном берегу, отказавшись от кощунственной мысли торговать чудом, уж, наверно, дождутся его вновь, потому что отныне ждут бескорыстно, — как дождались герои рассказа «Диковинное диво».

Все эти чудеса, все волшебство рассказов Бредбери, как и «Вина из одуванчиков», по самой глубокой сути своей очень человечны. Да иначе и не может быть, ибо он прежде всего — гуманист.

В этой книге представлен лишь один Бредбери — мастер волхвований и чар. Это лишь одна сторона его фантастики. Но что представляет собой столь привычный для нас термин «фантастика», или, чаще, «научная фантастика»?

Чаще всего слова «научная фантастика» у нас ассоциируются с именем Жюля Верна. Но идеи Жюля Верна — это техническая мечта его века. И к ней никак нельзя подверстать творчество ни Эдгара По, ни такого великого фантаста, как Герберт Уэллс.

Технически Машина времени не имеет никакого смысла, да и невидимый человек не может существовать, — это превосходно знал и сам Уэллс, один из самых образованных людей своего времени. Говорят о том, что Уэллс предсказал атомную войну, но он предсказал ее не как техническую революцию, а как социальную катастрофу.