Читать «Куплю свадебное платье» онлайн - страница 46

— Знаю, — машинально ответил Иншаков, который в течение года делился, как с товарищем, с Палкиной подробностями — как его бросила Нинка Турищева.

— Вот и иди давай, поворачивай оглобли и ножками-ножками, а то я сейчас тебя дыроколом по головке стукну.

Их разыскивает милиция

Два упыря, Мазут и Саркис, тоже искали счастливого обладателя денег Достоевской. Они буквально просвечивали своими черными глазами каждого из жителей подъезда, начиная с восьмилетних и до бесконечности.

— А что? Сейчас такая малышня пошла, будь здоров! Им на жвачку страшные деньги нужны! — трогая на голове шишку от камешка, посланного ему в голову хулиганствующим мальчиком, сопел Мазут; Саркис посмеивался.

И когда кто-либо из жителей подъезда шел домой мимо их окна к заветной двери, друзья обсуждали — в чем он уходил и в чем вернулся?

Ведь при таких сумасшедших деньгах что сделает абсолютно любой житель голубой планеты? Совершит променад и накупит всякой всячины — от носильного белья и меховых стелек в валенки родной бабушке до машины джип.

Но пока никто, никто и никто своим шибко нарядным видом не показал наличие тех ДЕНЕГ!

Трогательный мужчина

Прошел месяц после ограбления Достоевской. Было утро. Пели пташки и прочие птички.

Старый гей Коцюбинский был очень похож на старую девочку. С бритыми аккуратными щечками, отливающими синевой, добрыми глазками и вечным насморком мужчины с нетрадиционной любовью.

И что? При нем всегда имелся чистый, наглаженный и вкусно пахнущий платок.

Гей, его звали Гена, аккуратно промокал им нос и шел по жизни дальше. Редактор, литературовед, превосходный критик — профессия одиноких женщин. И он тоже был в основном одинок, да.

— Танечка! — увидев Достоевскую, выходящую из подъезда, искренне обрадовался Коцюбинский. — Дайте вашу ручку. Чмок! Чмок!

— Ну, поцелуйте, ладно, какой вы, Гена, — удивительно вкусно и кокетливо засмеялась известная писательница. — Как вы там?

— Как я? Да что я? Жив пока? Или не жив… Сам не пойму. Любви хочется, — мягко посмеялся Гена. — Наслышан, Танечка, не жалейте!

Гена смотрел на Достоевскую и, хоть сам позавтракал чаем с булочкой, никогда никому не завидовал и уж тем более не злорадствовал, если у кого что…

— Ах, Гена, лучше жизни ничего нет, — взмахнув блестящими ресницами, тихо сказала Таня Достоевская и взглянула на него своими двумя галактиками.

— И хуже тоже, — улыбаясь, буркнул он.

— Ой, правда, — снова засмеялась Таня. — Ну что, вы тоже на остановку? Ну, пойдемте.

— Я так обрадовался, когда Танечку увидел, — заботливо подал руку Достоевской известный и тоже знаменитый литературовед Гена Коцюбинский. — Пойдемте потише. Когда мы с вами еще поговорим…

* * *

— Я вас могу понять, Гена. Я тоже люблю секс с мужчиной. Его никогда не бывает много, — задумчиво отметила Достоевская, усаживаясь рядом с Коцюбинским на сиденье трамвая.

— Спасибо, — тихо кивнул старый гей. — Таня, вы — ангел. Если бы все понимали меня, как вы. Трудно жить непонятым и изгоем.