Читать «Лагерный пахан» онлайн - страница 147

Она сходила на кухню, нарезала на тарелочку холодного мяса с куриной грудки, посекла на дольки лимон. Когда вернулась, обнаружила, что Мигунок наливает себе по-новому. Сам выпил, без нее. Видно, от переизбытка чувств… Кажется, его действительно накрыло.

– У мужа твоего сердце слабое было, да?.. Я, кажется, уже спрашивал об этом, ты не ответила…

– Если из-за сердца умер, значит, слабое…

– Умер. А может, помогли умереть. Тот же Трофим, например…

– Зачем ему это?

– Ну, муж твой соперником ему был, да. Или он ему соперником, а-а, не важно… Короче, Трофим твоего мужа заглушить мог. Ну и крест ему за то на могилку…

– Мне уже сорок лет с хвостиком. Зачем я такая Трофиму…

– Зрелая красивая женщина – это самый сок. Да и не выглядишь ты на сорок, даже на тридцать не тянешь…

– Ну, может, я и правда хорошо сохранилась. Только Трофим этого может и не знать…

– Не говори глупости. Если любишь, то плевать, сколько ей лет… То есть тебе… То есть вообще… Короче, он мог Викентия твоего из-за тебя порешить. Ну а списали на сердечный приступ, это на зоне за здорово живешь… Нет, за здорово помрешь…

– Но у Викентия действительно было слабое сердце. Два инфаркта было, видно, третий случился. А после третьего, как правило, не выживают, тем более в зоне…

– Да, лечения там никакого… И все равно подозрительно… Ты, наверное, не знаешь, что это Викентий отправил Трофима на нары. Ему должны были четыре года дать, за кражу, а он человека в тюрьме порезал – ему шестерку влепили, да еще в особо опасные записали. В лагере он еще трешку взял – за то, что зону разморозил… На Владимирском его короновали, на зону поставили, так он там всех на уши поставил… Уважаемый он вор, очень уважаемый…

Кристине показалось, что Лешка добавит: «Боюсь я его, очень боюсь…» Не сказал он этого, но мысль своим видом подал.

– Вот я и думаю, не он ли Викентия твоего порешил. Хотя бы за то, что ментам сдал…

– Не мог он этого сделать, – не согласилась она. – Не в его это правилах…

– А «крышу» воровскую на мусорскую поменять – это в его правилах?

– Это другое дело. Это бизнес, это деньги. А «крыша» воровская протекла, пришлось менять…

– Да, времена трудные были. Все звереть начали – братва, менты, одни стреляют, другие закрывают. Кровь как водица лилась… Да и сейчас не сахар. Стреляют так же, но тише, и менты спуску не дают. Но мне-то что, я из этих дел давно вышел. Бизнес у меня… Э-э, извиняюсь, депутатам не положено иметь бизнес, – саркастически усмехнулся Лешка.

И поднял бокал:

– Ну, давай за нас! Чтобы у нас все было, и нам за это ничего не было.

Кристине тост не понравился, но выпила она до дна. Душа горела, хотелось поскорей заглушить внутренний огонь.

– Значит, два инфаркта у твоего было, – в раздумье сказал Мигунок. – А лет ему сколько было?

– Шестьдесят два.

– Совсем старый. Как же ты с ним жила?

– А твоей жене сколько лет?

– Двадцать.

– А тебе?

– Тридцать пять.

– Как же она с тобой живет?

– Да вроде не жалуется.

– Вот и я не жалуюсь… Любила я Викентия… И сейчас люблю…

Она сама наполнила бокалы, выпила, не чокаясь.

– Человек не может без любви жить, – многозначительно посмотрел на нее Лешка.