Читать «Заводи кого угодно, только НЕ КРОКОДИЛА!» онлайн - страница 50

Интереса ради упомяну о трех евфратских пятипалых тушканчиках (Allactaga euphratica), которых я опекал в течение нескольких месяцев (они обитают в Ираке, Иордании, Иране, а также в Закавказье и Афганистане). Сами они мельче египетского тушканчика, а уши у них гораздо длиннее. Этот вид тушканчиков не отличается миролюбием, напротив, они очень раздражительны. Стоило протянуть к ним руку, как они с каким-то странным звуком, напоминающим хрюканье, бросались на меня. Одного животного пришлось изолировать, потому что он все время кидался на своих сородичей. Кормил я их той же пищей, что и египетских тушканчиков.

Несколько слов о желтопузиках, зеленой ящерице, тейю, василиске и гекконе

В 1964 году в Дубровнике, к превеликой моей радости, мне посчастливилось поймать двух безногих ящериц — желтопузиков, известных науке под этим украинским названием. Их попадалось здесь очень много, но жара настолько бодряще действовала на желтопузиков, что мне никак не удавалось незаметно приблизиться к ним. Почувствовав приближение человека, они стремглав бросались с обрыва в пропасть. Один желтопузик сам заполз к нам в палатку, другого же я спозаранку ухитрился поймать на прогретой солнцем лужайке.

Эти рослые сородичи наших отечественных безногих ящериц прожили у меня 10 лет в отведенном для них террариуме площадью 80Х25 сантиметров и высотой 42 сантиметра, с камешками-скалами и деревянными пеньками. Днем в террариуме горело искусственное солнце — две лампочки по 15 ватт, — давая животным достаточное количество тепла.

При первом кормлении я долго водил перед носом желтопузиков кусочками говяжьего сердца, но напрасно: они и смотреть на предложенную мной еду не стали. Когда же я обильно посыпал то же самое говяжье сердце фосфатом кальция, они тотчас высунули языки и съели в мгновение ока.

Там же, в окрестностях Дубровника, я вожделенным взглядом провожал зеленых трехлинейчатых ящериц (Lacerta trilineata) — крупных, полуметровых представителей этого вида, с шумом носившихся по скалистым горным склонам. Я даже и не пытался угнаться за ними, когда вдруг божественная Фортуна милостиво сжалилась надо мной: молодой самец застрял в расщелине скалы так, что кончик хвоста у него торчал наружу. Правда, я не рискнул вытащить его за хвост, боясь сломать его. Не пожалев труда, я полдня голыми руками углублял расщелину в скале, державшую ящерицу в плену. Я сорвал ногти в кровь, но в конце концов просунул руку в углубление и схватил ящерицу так, чтобы та не смогла меня укусить.