Читать «Петрашевский» онлайн - страница 173

Проходили дни, недели. «Дерзкое прошение» в тюремный комитет давно отправлено. Петрашевского все время треплет лихорадка и гложут невеселые мысли. Его, конечно, вышлют из Красноярска. А между тем он нашел в этом городе «несколько прекрасных личностей», возможность заниматься литературным трудом. И опять надоевшее село Шушенское. Теперь ему известно, что «Колокол» заступился за ссыльного. Герцен припечатал «прогрессивного генерал-губернатора». «Неужели прогрессивный генерал-губернатор не понимает, что вообще теснить сосланных гнусно, но теснить политических сосланных времен Николая, т. е. невинных — преступно. Если же он не может с ним ужиться, то благороднее было бы, кажется нам, просить о переводе Петрашевского в Западную Сибирь, на Кавказ или куда-нибудь».

Месяц подходил к концу. Однажды утром Петрашевского разбудил угрюмый заключенный, протянул бумагу и молча отошел в сторону. Прошение, прошение!

Написано очень коряво, но с сердцем. Малограмотный, искалеченный тюрьмою узник обвиняет судей!

Петрашевский вспомнил разыгравшуюся три года назад в Иркутске трагедию, когда по проискам Муравьева и его петербургских доброжелателей был устроен суд над судьями Беклемишева и других убийц Неклюдова. Хотя, к позору Муравьева, вмешавшийся прокурор отменил дикие постановления этой расправы и даже назначил Ольдекопа прокурором в Казань. Но праведные судьи успели отсидеть в тюрьме десять месяцев, а убийцы пользовались свободой. Их даже повысили в чинах, Беклемишев уехал из Иркутска принимать чуть ли не губернаторский пост.

Такие прошения, как вот это, поданное простым вором, рецидивистом, — первая ласточка пробуждения сознания даже у «отверженных», самых, как их величают, «отбросов общества».

А не они «отбросы», отбросы — это Молчанов, эта мартышка Корсаков.

Нет, вор, сам того не зная, помог Петрашевскому преодолеть, наверное, самые тягостные дни.

Как странно! Ему вор помог найти силы для борьбы. И те же воры, убийцы, каторжане превратили Федора Михайловича Достоевского в человека из «мертвого дома».* Он отказался даже и от тех либеральных настроений, которые согревали его молодость.

И опять дорога, дорога…

Минусинск, Шушенское, Верхний Кебеж.

Дом окружного врача Вицына в Енисейске всегда открыт для Петрашевского. И, часто наезжая из Вельска, Михаил Васильевич гостит у него. Вицын любит поговорить с этим изгнанником, который, несмотря «а удары судьбы, происки начальства, не утерял ясности мысли, дара слова. А память у него — кладезь фактов.

Единственно, в чем он слаб, — в знании литературы изящной. Последний роман, который Петрашевский прочел и от которого в восторге — „Что делать?“. Вицын напрасно старается привить своему гостю вкус к беллетристике. Петрашевский умолкает, слушает рассеянно.