Читать «Перевёрнутый мир» онлайн - страница 84

Бина, гордо приподняв подбородок, вызывающе пожирала меня своим бесцветным взглядом. Ожидая моего унижения. Вдруг прямо в ее глаз со сверхзвуковой скоростью врезалась пчела, и тут же замертво упала прямо передо мной. Бина исступленно завизжала. А я растерянно смотрел на желтое пушистое тельце у моих ног. И вовремя сообразил поднять его, пока десятки ног, бросившихся к серой мыши, не успели его раздавить.

— Ой, спасите! — визжала Бина, и ее вопли сопровождались нецензурной бранью. — Эта сволочь меня ужалила! Ненавижу!

Киношники подобострастно пытались помочь жене продюсера. Лютик чуть не сшиб меня с ног, и его красное лицо было перекошено от злобы.

— Ты, гад, чего стоишь, как остолоп, беги за льдом!

Но никуда бежать я не собирался, тем более вместо меня это уже делали десятки добровольцев. Я же, разжав ладонь, смотрел на мертвую пчелу, спасшую меня от унизительной процедуры.

— Ты чего это! — не унимался Лютик и взглянул на мою ладонь. — Фу, какая гадость! Зря я его сразу не прихлопнул, эту пчелиную морду!

— Зачем она сюда прилетел, — тихо сказал я. — В эту прокуренную комнату, на это отвратительное сборище, этот шабаш… На свете столько цветов, столько зелени…

Лютик подумал, что я сошел с ума. Он покрутил пальцем у виска. И бросился на помощь орущей Бине. Я сжал ладонь, приблизился к окну, распахнул его настежь и бросил пушистое насекомое в траву. Туда, где она и должна была жить. И умереть. Я вдохнул утренний воздух. Он был насквозь пропитан машинным маслом и заводским дымом. И все же он был лучше, чем студийный. Природа и сегодня пришла ко мне на помощь. Они все чувствуют и все знают, эти неразумные твари. И эта желтая пчела прекрасно знала, кому сделать больно и кого спасти. Даже ценой своей жизни. И я вдруг вспомнил, как давно, в Сосновке, мы с Валькой гуляли по лесу и наткнулись на пчелиный улей. Я схватил ее за руку и потянул назад, чтобы не рисковать. Но девушка заупрямилась. Помню, она уверенно заявила, что пчелы нас не тронут. Что они чувствуют, кто для них свой, а кто нет. А еще, по народной примете, они жалят только отъявленных грешников.

— Брось, Валька, — сказал я тогда девушке, — неужели ты и впрямь думаешь, что я ангел? Ты — это другой разговор, тебя они точно не тронут, а вот я… Я, признаюсь честно, грешник.

— Но не отъявленный же, — рассмеялась Валька. — К тому же даже если бы ты был отъявленным, они все равно бы тебя не тронули. Потому что ты ничего плохого не сделал ни флоре, ни фауне.

Пчелы кружились над нами, одна даже села мне на плечо, словно раздумывала, жалить или нет. Но тут же улетела, не сделав ничего дурного. А Валька ликовала, как ребенок. Она оказалась права… С тех пор много воды утекло. И я уже не знал, на моей ли стороне флора и фауна. Но когда я держал в своей руке пушистое тельце погибшего шмеля, я понял, что у меня еще есть шанс.