Читать «Первый человек в Риме. Том 1» онлайн - страница 144

– Вот здесь Сенат извещает меня о том, что он аннулировал Семпрониев закон Гая Гракха, ограничивавший срок службы воинов неким числом войн. Самое время! Мы сможем призвать в случае необходимости тысячи ветеранов!

Чувствовалось, что Метелл доволен.

– Это скверный закон, – сказал Марий. – Если ветеран хочет уйти в отставку после десяти лет службы или после шести военных кампаний, ему следует это разрешить. Не должен он опасаться, что когда-нибудь ему придется снова встать в строй. Так мы теряем мелких собственников, Квинт Цецилий. Как может мужчина, покинув свое маленькое хозяйство – теперь, возможно, лет на двадцать – ожидать, что в его отсутствие дела пойдут хорошо? Зачем ему родить сыновей – чтоб и они стояли в строю? Землей и так все больше и больше занимаются жены, а у женщин нет ни силы надлежащей, ни дара предвидения, ни умения. Нам следовало бы поискать солдат где-нибудь в другом месте. Да и избавить их от плохих командиров!

Метелл сидел, точно аршин проглотил.

– Не твое дело, Гай Марий, подвергать сомнению мудрость верхов нашего общества! – сказал он. – Да кто ты такой?

– По-моему, ты однажды уже мне говорил, Квинт Цецилий, кто я такой – много лет назад – италийская мякина – ни зернышка греческого благородства. Вот что ты сказал. Возможно, так оно и есть. Но это не помешает мне иметь свое мнение о законе, который я все-таки считаю очень плохим, – Марий старался сохранить ровный тон. – Мы – под словом «мы» я понимаю Сенат, членом которого являюсь с тобой наравне, – мы позволяем целому классу граждан вымирать, потому что у нас не хватает смелости или присутствия духа остановить всех так называемых военачальников, по милости которых мы теперь воюем годами! Кровь римских солдат – не для того, чтобы ее лить зазря, Квинт Цецилий. Когда мы только создавали армию, она предназначалась для проведения кампаний в самой Италии, так что мужчины могли каждую зиму возвращаться домой, управлять своим хозяйством, рожать сыновей и присматривать за своими женщинами. Но сегодня мужчины уезжают за море. И кампании длятся не одно лето, а целые годы. Шесть кампаний – это двенадцать, если не пятнадцать лет жизни – вдалеке от родины! Гай Гракх издал свой закон, чтобы не приносить в жертву мелкие хозяйства, чье разорение на пользу крупным землевладельцам, – с усмешкой взглянул на Метелла. – Ах, да ведь я забыл! Ты и сам из крупных землевладельцев, верно? И тебе нравится, когда мелкие владения так и идут к тебе в руки, потому что люди, которым следовало бы быть дома и управлять ими, погибают на полях сражений в чужих странах по милости алчных и бездумных аристократов.

– Так-так! Вот до чего ты договорился! – заорал Метелл, вскакивая на ноги и кидаясь к Марию. – Вот в чем дело! Алчные и бездумные аристократы! Это аристократы вставляют тебе палки в колеса! Ладно, скажу тебе, что я об этом думаю, выскочка! Женитьба на бабе из рода Юлиев не может сделать тебя аристократом!

– Я бы этого и не желал, – прорычал Марий. – Презираю вас всех – за исключением моего тестя, который каким-то чудом сохранил в себе человеческое достоинство, несмотря на свое происхождение!