Читать «Зов пахарей» онлайн - страница 259

Ночью он спал в небольшой заснеженной лощинке. На рассвете из-за синих гор Арцаха и Малого Масиса взошло солнце. Но вскоре началась буря, и пошел смешанный с градом снег. Молния ударила, зигзагом мелькнув совсем рядом. Ветер затих, и густой туман покрыл северную вершину.

Путник огляделся. В ущелье напротив показалась церковь Тадэ. К западу от него он увидел море, а дальше – дальше была его родина.

Несколько дней тому назад он проходил по Мушской долине. Был и в Сасуне. Он шел по следам одной армянки. Ему было известно только, что курды взяли эту женщину в плен, но где они ее прятали – неизвестно.

Так, расспрашивая всех, дошел он до Багеша. У входа в город он увидел путешественника-армянина, который трижды громко прокричал: «Битлис, Битлис, Битлис!» Какой-то пожилой битлисец показал путешественнику на полуразрушенный двухэтажный каменный дом в квартале Авели-майдан, на пригорке. «Вот ваш дом», – тихо сказал старик. Пришелец вытер рукавом стекло в уцелевшем окне, поднял с земли самый обычный камень, погладил его, сорвал несколько цветков и, взойдя на руины отчего дома, сказал: «Прекрасное место, до чего красиво! Лучше нет места на земле. Пятьдесят пять лет ждал я этой минуты. Теперь можно и умереть».

Человек этот, армянин, родился в Америке.

А сам он? Что было делать ему, родившемуся в Мушской долине? Кричать: «Муш»?

Он не нашел ту женщину. Священный обет остался невыполненным. И он решил осуществить давнюю мечту.

Четыре невидимые сильные руки толкали его к вечным снегам Масиса.

Туман с северной стороны перекатился на западные склоны. Несколько мулов опустились по ущелью св. Акопа в долину Большого Масиса. Они стали лизать обожженные камни, где некогда разожгли свой костер Борода Каро и Звонкий Пето.

Утренний ветер вымел снег с восточного склона. Вверху сияла гигантская ледяная вершина, освещенная солнечными лучами. Туда-то он и стремился, к этой сводящей с ума высоте.

Он стал вырубать ступеньки во льду. Медленно, очень медленно поднимался он вверх. Чтобы увидеть все, надо подняться совсем высоко.

Солнце клонилось к закату, а вершина казалась по-прежнему недосягаемой.

Стемнело. Глаза ничего не видели. Он вспомнил Рыжего Давида, того опытного проводника-хнусца в курдской одежде, – тот всегда ночью совершал переходы, глаза его были приучены к ночной тьме.

В последний раз поднял он посох и с осторожностью шагнул.

Вот и вершина. Подниматься больше некуда. Вверху только небо, и сам он стоит на вершине большой горы. Он посмотрел вниз: как он сумел подняться на эту немыслимую высоту?

Он ломиком выдолбил лунку во льду и, вытащив что-то из-за пазухи, укрепил в лунке.

Все, кто восходил на гору, оставляли на вершине крест. Но это был кусок полотна. На нем три буквы «С.М.Т.» – то есть Сраб, Махлуто и Тигран. Первых двух давно не было в живых. Один покоился в Басенском поле, рядом с александропольским Ваго, под каменными развалинами, а другой – во дворе монастыря Гаянэ. «От нас троих», – прошептал путник, целуя край полотна.