Читать «Зов пахарей» онлайн - страница 246

Каким тяжелым был тот день, когда он со своими солдатами и полковником Гибоном ступил на палубу британского военного судна.

В то утро прозвучало два свистка: один знаменовал отход их судна в Европу, а другой был свистком паровоза, отходившего из Батума. Он увозил солдат и офицеров Андраника в Армению. А сам Андраник стоял на палубе, скрестив руки на груди, и долго-долго смотрел вслед поезду, в котором был и старый гайдук Аджи Гево. Никогда еще так грустно не высвистывал Аджи свое знаменитое «ло-ло».

Отплывающее в Европу судно было забито возвращающимися из Персии английскими солдатами. На палубе в углу стояли солдаты в незнакомой форме, они разговаривали на непонятном для англичан языке. Это были армяне. Что ж, союзники победили, английские солдаты возвращались домой в праздничном настроении.

Весьма доволен был таким завершением кампании и представитель союзного командования полковник Гибон. Для англичан это был долгожданный день, о котором они мечтали, сражаясь на чужой земле, под чужими небесами. Для них победа и мир означали возвращение домой. А для армян, стоявших на палубе, этот мир нес разлуку с родиной. Им казалось, они едут в ссылку. Они сражались бок о бок с англичанами против общего врага, но сейчас чувствовали себя чужими на их корабле. Чужими и обманутыми.

Андраник невольно вспомнил одного из своих добровольцев, которого считал навсегда потерянным для себя. Все прочие лица отступили, а этот один пришел и встал перед глазами в последние его минуты. Голова его была забинтована, а рука на повязке.

Тавризец был, по имени Гайк. Зима была, холод стоял собачий, все завалено снегом. В Дутахе это было или же в Муше, он не помнил. А может, это был Багеш или же Рахве-Дуран? Или Басен? Гайк Бжишкян встал перед ним и проговорил с болью: «Обманули нас, Большой гайдук, обманули самым жестоким образом. Всех разом, всю нацию». Сказал так и медленно пошел прочь. И долго еще слышались его тяжелые шаги. Андраник никогда больше его не видел.

Бжишкян, преисполнившись ненависти к самодержавию, с того самого дня перешел на сторону большевиков, закаляя себя в горниле революции, предчувствуя в ней знамение свободы – для Армении и для всего мира, бжишкян организовал свою Железную дивизию и объявил войну врагам революции. Он стал командующим революционной армии, а затем был назначен военным комиссаром Советской Армении. За ним стояли участники Сардарапатской и Башапаранской битв. И за него была вся новая армия. А сам Андраник остался со своими гайдуками, с добровольческими и пограничными полками, со своей Особой ударной частью. И в конце концов был вынужден поселиться в далекой Калифорнии.

Тавризский доброволец показался ему тогда дезертиром, забывшим интересы родины. Так думал он обо всех, кто с ним не соглашался. И вот этот самый солдат стоял сейчас перед его глазами, с ясным взором и красивым лицом. Да, может быть, это и был тот самый единственный путь, ведущий к цветку брабиона…