Читать «Зов пахарей» онлайн - страница 23

– Значит, ты не хочешь сказать нам, где отряд Сероба?

– Убьете – и то не скажу.

– А может, на Немруте?

– Ну да, так бы они и дали тебе и твоим красноголовым башибузукам мучить меня.

Хечо говорил смело, кричал на них, можно сказать, да еще и трубкой об землю в ярости постукивал.

– А когда Сероб на Куртыке был, что он сказал крестьянам?

– Сероб сказал: «Вы в стране султана без хлеба можете прожить, без оружия же – вам нельзя».

– Еще что сказал?

– Еще сказал: «Я родом из благополучной семьи. Но надо, чтобы и счастливые иногда плакали – чтобы несчастные утешились. И поэтому я первым делом наш большой дом, наш очаг в хлатском Хче разрушил, чтобы матери моих врагов, когда захотят проклясть меня, не могли сказать: «Да разрушится дом того, кто наш дом разрушил».

– И ты не хочешь показать нам место этого бунтовщика?

– Я вам его слова поведал, а где он – не знаю.

– Быстро укажи его место, не то испечем тебя в этих песках.

– Не скажу.

По приказу Галиба жандармы снова начали пытать старосту, потом, привязав к шее большой камень, зарыли живьем в песках. Засыпали песком по горло. Голова только торчит, страшно смотреть. Потом принесли охапку верблюжьих колючек, рассыпали возле старосты, сунули ему в рот трубку, сказали: «Кури теперь». Подпалили колючки и удалились.

Когда они спустились в ущелье, я пополз к страждущему соотечественнику своему, землепашцу Хечо, ногами-руками раскидал огонь, снял камень с его груди…

Вскоре я увидел, как старик выбрался из песков и, сердито попыхивая трубкой, спустился в ущелье. А я с табакеркой Арабо за пазухой продолжил свое восхождение.

Наконец с большим трудом я одолел гору Немрут, оставив позади пески Шамирам и каменных верблюдов с колючками.

На Немруте Село Согорд располагалось на высоком склоне Немрута. Я нашел нужный мне дом и постучал в дверь.

– Кого ищешь? – спросили изнутри.

– Родника Сероба.

– Тебе в горы надо идти, – сказали. – И сам он, и Сосе в горах.

Потом они увидели, что разутый я, кинулись обувь мне искать, ничего подходящего не нашли. А я что имел при себе, оставил у них, чтобы налегке шагать. Я только хлеба у них немножко взял и пустился в путь.

Бедный мой отец, откуда ж ему было знать, что его сапожник-сын останется однажды без обуви.

Я прошел мимо кладбища, которое было отделено от села каменной стеной, и стал взбираться в гору. На мое счастье, гора была покрыта синими цветами первоцвета и ласкающей глаз свежей зеленью.

Родника Сероба я нашел в каменистой лощине Немрута сидящим на скале. Сероб был более крепкого сложения, чем Арабо, выше его и куда как лучше вооружен. У Арабо была всего-навсего простая берданка, а Сероб держал в руках мосинскую винтовку. На нем был кожаный патронташ, перекрещивающийся на груди. Лицо смуглое освещенное большими глазами. Голова обвязана серым платком, концы которого свободно болтаются.

– Что, пришел пташек посмотреть? – спросил Родник, смерив меня взглядом с головы до ног.

В те дни «пташками» именовали тех армянских селян, которые, взбунтовавшись, уходили в горы, – имея в виду их бродячий образ жизни.

– Нет, пришел сам пташкой стать, – смело ответил я и, вытащив из-за пазухи табакерку с табаком, протянул ему.