Читать «Грёзы о Земле и небе (сборник)» онлайн - страница 308

Для своего времени повесть «На Луне» была явлением первостатейным. Не зря ее опубликовал в своем журнале «Вокруг света» (а затем и отдельным изданием) Иван Дмитриевич Сытин, которого по праву можно назвать «просветителем всея Руси». Так рядом с именами Редьярда Киплинга, Виктора Гюго, Эдгара По, Джека Лондона, Жюля Верна впервые встало имя Циолковского, дотоле безвестного преподавателя в уездном училище Калуги (сюда он переехал из Боровска в 1892 году).

Вдохновленный литературным успехом, молодой автор в последние три года сочиняет три обширных научно-фантастических труда — «Изменение относительной тяжести на Земле» (1894), «Грезы о земле и небе и эффекты всемирного тяготения» (1895), «Вне Земли» (в 1896 г. было закончено 9 глав). Освоив мысленно нашу планету и Луну, он приглашает читателя в странствия по пределам Солнечной системы. Эффект присутствия при этом воистину необычайный. Даже теперь трудно отделаться от ощущения, что автор как бы ведет репортаж с борта космического корабля. Не зря Юрий Алексеевич Гагарин называл Циолковского Первокосмонавтом прошлого века.

Все замечает зорким оком Первокосмонавт.

Вот вокруг астероида Паллада размещены свободно, «чтобы не отнимать друг у друга лучей Солнца», поселения обитателей этого крохотного небесного тела, их жилища, моторы, фабрики. Идея подобных «солнечных ожерелий» спустя много лет воплотится на Западе в проект космических поселений — так называемую «сферу Дайсона».

Вот лицезреет герой «туземцев» с изумрудными крыльями — спустя семьдесят лет они запорхают в повести болгарского писателя-фантаста Павла Вежинова «Синие бабочки».

Вот те же существа обмениваются мыслями с нашим героем «при помощи естественных картин, рисуемых разноцветными подкожными жидкостями на их прозрачной грудной коже»; «как в камере-обскуре, играет ряд живых картин, следуя течению мыслей существа и точно их выражая; зависит это от прилива подкожных жидкостей разных цветов в чрезвычайно тонкие сосуды, которые и вырисовывают ряд быстро меняющихся и легко понятных картин». Но это же главная идея классического рассказа американского писателя Рэя Бредбери «Иллюстрированный человек»! — воскликнут знатоки научной фантастики. Рассказа, написанного, заметим, тоже спустя много десятилетий.

Замечание это понадобилось вовсе не для того, чтобы опять-таки умалить величие Бредбери, одного из лучших фантастов современности. Или Дайсона. Или Вежинова. В литературе, как и в науке, множество странствующих идей и сюжетов. Но при всем при том существует еще и идея приоритета, первоидеи, первосюжета. А таких приоритетных находок у Циолковского — тысячи! То он уменьшает Солнечную систему до размеров футбольного поля. То обращает столетие в секунду, дабы читатель мог насладиться чудным зрелищем «ползающих в разных направлениях звезд». То мимоходом, легко, играючи, как и положено гению, высказывает одну из самых глубоких мыслей, которая станет впоследствии краеугольной в трудах наших отечественных «космистов» — В.А. Вернадского, А.Л. Чижевского, Н.В. Бугаева, Н.Г. Холодного и других. Это мысль о человечестве как едином существе, об ограниченности на планете запасов воздуха, почвы, даже солнечной энергии. Об ответственности каждого из нас за бессмертие человеческого рода, бессмертие, обеспечить которое удастся не иначе как расселившись по Галактике, когда «через десятки миллионов лет ослабнет сияние Солнца».