Читать «Военлеты погибшей империи. Авиация в Гражданской войне» онлайн - страница 203

За сутки исправив повреждения, экипажи отправились в новый полет. На врангелевские войска у селений Андребург, Гейдельберг и Гогхейм было сброшено 16 пудов бомб и шесть пудов стрел. На обратном пути, уже над своей территорией, «Муромцы» неожиданно встретились в воздухе с четверкой «Де Хэвиллендов», также возвращавшихся с боевого задания. Белые летчики не упустили возможности атаковать диковинного противника. Завязался единственный в своем роде воздушный бой между одномоторными и четырехмоторными бомбардировщиками.

«Де Хэвилленды» сосредоточили огонь на самолете Туманского. Трое атаковали с хвоста, а один зашел снизу и дал очередь с кабрирования. Хвостовой стрелок «Муромца» Михайловский отчаянно отбивался. В этом бою он успел израсходовать 16 дисков для пулемета «Льюис»! Но бомбардировщик спасло в первую очередь то, что врангелевцы еще раньше расстреляли почти все патроны по наземным целям. Тем не менее одному из нападавших удалось пробить маслобак летающего гиганта. Бортмеханику Фридрикову пришлось в полете вылезать на крыло и затыкать пробоину самодельной пробкой.

Михайловский же сумел прострелить радиатор и рубашку охлаждения двигателя «Де Хэвилленда» поручика Качана. Белый летчик развернулся и со снижением полетел к своим. Вскоре и остальные врангелевские машины также прекратили преследование. Качан совершил вынужденную посадку, едва перетянув через линию фронта, а оба «Муромца» благополучно вернулись на базу.

Это был последний боевой вылет тяжелых бомбардировщиков в Гражданской войне. 20 сентября обе машины перелетели на тыловой аэродром у станции Лозовая, а оттуда – еще дальше, в Харьков. Возможно, красные решили не рисковать редкой и дорогостоящей техникой, а может быть от «Муромцев» отказались из-за их чрезмерной «прожорливости». Ведь один четырехмоторный бомбардировщик сжигал за вылет до 30 пудов бензина и около полутора пудов касторки – во много раз больше, чем «Ньюпор», «Фарман» или «Сопвич».

«Де Хэвилленды», с которыми встретились «Муромцы» 18 сентября, возвращались со штурмовки советского аэродрома Центральной авиагруппы в Александровске. Налет получился удачным: было уничтожено два «Сопвича» 48-го разведотряда, после чего отряд отправили в тыл на переформирование. Еще несколько машин, в том числе и захваченный у поляков истребитель «Фоккер» D-VIII (см. главу 13), получили повреждения. Красные заявили, что в налете участвовало 11 белогвардейских самолетов. На самом деле аэродром атаковали всего четыре машины.

В тот же день большевики лишились еще одного самолета. Летчик 49-го РАО Кожебаткин из-за отказа двигателя посадил свой «Ньюпор» на вражеской территории. Пилоту удалось спастись, а машина осталась у белогвардейцев.

19 сентября белые нанесли контрудар на центральном направлении. Внезапным кавалерийским наскоком они захватили Александровск. Самолеты павловской авиагруппы успели в последний момент подняться в воздух и перелететь на тыловые аэродромы. Однако Спатареля даже не поставили в известность о случившемся. И 21 сентября летчик Правобережной авиагруппы Яков Гуляев, как говорится, в приподнятом настроении отправился на своем «Ньюпоре» в Александровск за причитающимся ему орденом «Красного знамени». Нетрудно догадаться, что он там получил вместо ордена... Гуляеву, правда, еще повезло. Его не застрелили сразу после посадки, а «всего навсего» избили, раздели, разули и отправили в Крым для допросов. По дороге летчик сумел бежать, выпрыгнув на ходу из вагона поезда, раздобыл где-то крестьянскую одежду и через две недели вышел к своим.