Читать «Три короны» онлайн - страница 80

Мария продолжала молчать.

– На конверте тоже есть надпись – «Франциске Эпсли». Что все это значит, миледи?

– Это значит, что Франциска – моя лучшая подруга, – сказала Мария, – и еще… что я писала только ей, а не кому-то другому.

– Сдается мне, вы очень близко сошлись с ней.

– Она мне дороже всех людей на свете.

– Вот как?

Леди Франциска положила руку на письмо.

– Думаю, вы поступаете опрометчиво, общаясь с молодой женщиной таким экстравагантным способом.

– Но я не написала ничего такого, что можно было бы истолковать в каком-нибудь превратном смысле!

Мария не убедила леди Франциску. Та заподозрила что-то неладное.

Сразу после ухода леди Франциски Вилльерс в комнату вернулась принцесса Анна. Ее сестра по-прежнему сидела за столом, на котором лежало распечатанное письмо.

– Что случилось? – спросила Анна.

– Меня обвинили в том, что я слишком экстравагантным способом общаюсь со своей подругой.

– С какой подругой?

– С самой лучшей.

– Пожалуйста, расскажи мне о ней, – подсев к сестре, взмолилась Анна.

Марии и самой хотелось поговорить о Франциске Эпсли – начав рассказывать о ее достоинствах, она уже не могла остановиться. Сколько она ни подбирала слов, их все-таки не хватало, чтобы передать совершенства ее подруги.

Анна слушала, затаив дыхание.

– Я видела ее при дворе, – наконец выдохнула она. – И мне тоже хочется быть ее подругой.

– Ах, Анна, вечно ты мне подражаешь!

– Вовсе нет, – возразила Анна. – Например, за столом.

– Что верно, то верно. Мне далеко до твоего аппетита.

– Тем более, – сказала Анна. – Должны же мы иметь хоть что-то общее.

Мария-Беатрис уже не вспоминала о своем монастыре и прежних подругах-весталках. Теперь ей больше всего на свете нравились увеселения, каждый день устраивавшиеся при дворе ее деверя. Она с удовольствием смотрела на живые картины, изображавшие ее мужа и герцога Монмута, какими те были во время осады Маастрихта. Она дрожала от волнения, видя Якова то отдающим приказы в окопах, под вражеским огнем, то разрабатывающим план какой-нибудь военной операции. Ее переживания умиляли и одновременно настораживали короля. Карл понимал нешуточную подоплеку этих сценических забав – видел, что стоит за потешными поединками между братом и сыном. Во всех этих сценах Яков старался показать себя более опытным стратегом, превзойти Джемми умом и опытностью, а Монмут хотел продемонстрировать придворным свою силу, ловкость и храбрость, свойственные его возрасту.

Знал король и истинную причину, заставившую его невестку так пристально следить за всеми придворными мероприятиями, в которых участвовал ее супруг.

До приезда в Англию Мария-Беатрис и не предполагала, что когда-либо будет питать такие сильные чувства к Якову. Герцог Йоркский был на двадцать пять лет старше нее; он относился к числу мужчин исключительно чувственных; в постели Яков требовал от нее много такого, что по ее прежним представлениям ни в какой мере не могло доставить ей удовольствие, – ах, как она ошибалась! Мечтавшая стать весталкой, она уже давно превратилась в страстную, любящую женщину.