Читать «Люди, Лодки, Море Александра Покровского» онлайн - страница 72

Что это значит? Это значит, что ни дай Бог вам стоять в море, под водой в сутки более 6 часов. 24 часа делятся на 4 смены. И не приведи Господь их менять. Нарушение биоритмов у подводников приводит к тому, что после 30 лет их биологический возраст превышает паспортный на 5-7 лет. Десятилетнее использование человека в таком режиме приводит к тому, что у совершенно нормальных людей развиваются шизофренические симптомы. Они то проявляются, то пропадают. Во время их проявлений человек за свои действия не отвечает. НИКАК. И проявиться они могу КОГДА УГОДНО! И КАК УГОДНО!

У человека меняется температура тела. При заступлении на вахту она — 35 градусов! Повторюсь — 35 градусов! Это значит, что человек минимум час после заступления — спит. Он приходит на боевой пост, а его знобит, ему холодно, он морщится, пытается согреться (отсюда наш вечный черный чай на вахте).

Помните нашу поговорку: "Подняли, а разбудить забыли?" Так это не поговорка. Это жизнь. А в конце вахты температура 37.4, 37.8. О чем это говорит? Организм компенсирует первоначальное снижение.

Что случается через 10 лет подводной жизни? Температура в любое время дня и ночи может быть 36 градусов, а может быть и 35.2. Что это? Организму теперь "начхать" на вахту, "бдительность" и "дисциплину". Он спасается. При пониженной температуре он лучше отдыхает.

Гиподинамия.

Теперь о ней. То, что мы там почти не движемся, приводит к тому, что не заряжается подкорка головного мозга. Оказывается, мышечные сокращения заряжают ее, как конденсатор. Результат — хороший сон. Нет заряда — плохой сон. Человек вообще никак не может проснуться. То есть, спит он плохо, но встать не может. И это годами.

И что теперь? Можно с утра до вечера проверять несение вахты в корме. А потом как ахнет — и будет у вас "Комсомолец". Можно сидеть часами по тревоге в первом отсеке, а потом как даст — и будет вам "Курск".

У меня годами была гиподинамия. И вот что удивительно: организм запомнил и теперь все время требует от меня гипердвижений. Отсюда и мой вечный бег — лучше всего я чувствую себя на бегу, отсюда и поднятие неимоверных тяжестей, отсюда и супервыносливость — я могу бежать и плыть часами. Организм боится, что я опять вернусь к гиподинамии.