Читать «Гарнизон "Алые паруса"» онлайн - страница 13

Лариса Бортникова

– Ладно. Счастливо тебе. Привет мулаткам.

Жигуль трогается с места, выплёскивая из-под лысых шин грязь и осень. «Тьфу ты, бутерброды забыл отдать», - сокрушается про себя капитан, но уже поздно, потому что указатель остался позади, а если возвращаться, то подчинённые подумают неладное.

Голая мачта флагштока опасно кренится. Полковник ступает медленно, волоча за собой клеёнчатую сумку, совсем не похожую на вещмешок. Ему бы поднять глаза, но он боится. И только тогда, когда из-за угла первого корпуса показывается неаккуратная корзина под капроновым пузырём, Полковник снова начинает дышать. Банки липнут к рукам, воняют солидолом, и, чтобы не запачкать шинель, Полковник снимает её и вешает на рябину. Воробьи вспархивают и разлетаются, оставив рыжую гроздь в покое. Полковник собран и аккуратен, он укладывает тушёнку в угол, возле канистр с бензином. Когда последняя банка, осторожно встаёт на верхушку пирамиды, Полковник выпрямляется.

– Вот. Наверное, уже пора? - Милка стоит на траве у дирижабля, держа на вытянутых руках папаху. Сержант рядом. Бережно протягивает Полковнику шинель - ту самую, новую, из серого сукна.

– Ну. И что же вас задержало? - язвит Инженер, забираясь в корзину.

– Дела. - Полковник кивает на горелку: - Приступайте.

– Решили, кто летит? - Инженер суетлив, но доволен. В глазах его искорки любопытства. - Жребий давайте бросать.

– А тебе-то зачем на Кубу? - неожиданно взрывается Лев Соломонович. - Полковник понятно почему. Сержант тоже - куда Полковник, туда и он. Отцу Михаилу на людей разных подивиться охота. У меня, вон, шорты есть. А ты? Ты и оставайся.

– Как? - пугается Инженер. - Как это? Я с вами. Я один не хочу больше…

– Отставить споры, - Полковник командует. - Все на борт!

– Не взлетим. Хотя, может, и взлетим… - Инженер успокаивается, у него даже перестают дрожать губы. - Давайте уже, черти.

Последним через борт переваливается Лев Соломонович. Отец Михаил освобождает ему место на низенькой скамеечке, сам пересаживается к горелке. Милка мнётся внизу и думает, что надо будет перестирать бельё и вытряхнуть матрасы, прежде чем вернуть их на место. Ещё она думает, что так и не призналась Полковнику, и уже, скорее всего, не успеет.

– Людмила, что вы там топчетесь? Долго ждать? - кричит Полковник, перевалившись через край.

Милка думает, что пластинку с «бессаме мучьо» жалко оставлять, но на Кубе наверняка найдётся похожая. Полковник протягивает руки, и Милка доверчиво опирается на них и оказывается внутри. Над её головой плещет маками каландрированный капрон, из которого можно пошить галстуки для тысяч, десятков тысяч, сотен тысяч пионеров, а пальцы её зажаты в тёплых пальцах Полковника. Воздух вокруг с треском разламывается на куски, или это хлопает раздувшийся пузырь над дирижаблем?

***

– Отлить надо, - сипит новенький и вопросительно смотрит на капитана.

– Ну, останови.

Капитан трудно поднимается, трёт веки, вздыхает. Старлей новый и просто старлей отбегают метра на три, и капитан злится, потому что раньше при старшем по званию так себя не вели, что вся эта демократия до добра не доведёт и что прижучить состав не мешало бы. Но потом у капитана поёт мобильник, и ему приходится зайти за машину, потому что жена нервничает и слишком кричит в трубку. Капитан слушает, соглашается, опять слушает и вдруг замолкает. И закрывает крышку. И смотрит в небо.