Читать «Опороченная Лукреция» онлайн - страница 85

Виктория Холт

Он нежно погладил ее волосы.

– Знаю, дорогая. Я видел выражение твоего лица. Но ведь сейчас ты плачешь от счастья, не так ли? И понимаешь, что за мальчиком хорошо ухаживали. Пожалуйста, впредь не беспокойся на этот счет. Я дам ему все необходимые владения и титулы. Не бойся за его будущее, оно в надежных руках.

Она принялась целовать его холеные белые руки.

– Самые добрые… самые щедрые руки в мире… – всхлипывала она.

– И для них нет ничего приятней, чем приносить счастье моей дочери.

– Но отец, он мой сын… как и Родриго… и мне грустно покидать их.

– Да, ты не можешь взять их в Феррару. Но ты же знаешь – здесь им будет хорошо.

– Вы всегда хотели, чтобы ваши дети росли рядом с вами. Того же хочу и я.

Он немного помолчал.

– Знаю, – наконец сказал он. Затем улыбнулся.

– Лукреция, почему бы тебе не взять их к себе… в свое время, а? Ты умная женщина. И к тому же красивая. Уверен – ты очаруешь своего супруга. А при желании – многого добьешься от него.

– Вы думаете, я смогу уговорить его? Он нежно поцеловал ее.

– Не сомневаюсь, дорогая.

Появление маленького Джованни не могло пройти незамеченным, и прибавление в семействе Папы стало темой оживленных разговоров. В определенных кругах не замедлили задаться вопросом – кто такой Джованни Борджа? Вскоре ему присвоили прозвище, звучавшее как титул – Романский младенец.

Александр был немного смущен. Брак с Феррарой только с виду казался вполне устроенным. Подписывая контракт, старый Эркюль торговался, как последний лавочник, и Папа понимал – при первой же возможности тот попытается нарушить достигнутое соглашение. Если бы не страх перед папской армией и не сегодняшняя тревожная обстановка в Италии, он бы и вовсе отвернулся от семьи Борджа. Этот надменный аристократ явно гнушался их скандальной славы. Вот почему так несвоевременны оказались новые толки о детях Александра – на сей раз касающиеся трехлетнего мальчика, к рождению которого он не имел прямого отношения.

Кто такой этот Романский младенец? Вопрос требовал ответа.

Изабелла д'Эсте написала отцу письмо, где вновь изложила свои сведения, позволявшие установить родителей таинственного ребенка. Если бы в связи с мальчиком было упомянуто имя Лукреции, Эркюль получил бы достаточные основания для пренебрежения брачным соглашением.

Тогда Александр выпустил буллу, главным в которой было признание маленького Джованни законнорожденным. Поскольку никто не сомневался в его принадлежности семье Борджа, то у Папы попросту не оставалось иного выхода. Он объявил, что отцом младенца был Чезаре, герцог де Валентинуа, а матерью – одна малоизвестная римлянка. Родитель множества незаконнорожденных детей, Чезаре не возражал против ответственности за одного законного.

Слухи на какое-то время улеглись; Эркюль уже не мог придраться к прошлому своей невестки. Но Александр все равно беспокоился за будущее ее сына.

Между тем французские войска вступили на территорию Неаполя; в их походе – как того требовала договоренность между Папой и Луи – участвовал Чезаре.