Читать «Виктория – королева Английская» онлайн - страница 132

Однако кто знает, еще может появиться кто-то другой, кто оттеснит ее. Аделаида может родить ребенка. Да и сам может стать отцом, если избавится от этой женщины.

Но о чем он думает? Он уже слишком стар и не хочет проходить через нелепый фарс женитьбы, даже если и мог бы это сделать… чтобы потом обнаружить, что не в состоянии иметь детей.

Он доволен дорогой, восхитительной, не очень умной леди Конингхэм с ее прекрасной материнской грудью и красивой внешностью. Очень часто она напоминала ему Марию – но без характера последней.

«Ах, Мария, – вздыхал он, – о чем ты думаешь сегодня?»

Этого он не мог знать. Да и имеет ли это значение? Король устал и хочет отдохнуть. Нужно послать за людьми, чтобы они уложили его в постель. Это был изнурительный день.

* * *

Через несколько дней после коронации король решил посетить различные районы своих владений, чтобы приобрести опыт личных бесед со своими подданными. Сначала он намерен отправиться в Ирландию, и сразу начались приготовления к этой поездке.

Народ продолжал обсуждать коронацию, о блеске которой будут говорить еще несколько месяцев. Те, кто не смог видеть ее, слушали рассказы в тавернах и всюду, где собирались люди. Управляющий театра «Друри-Лейн» решил, что вместо новой пьесы он поставит представление «Празднование коронации», которое должно быть как настоящее до последней детали.

Казалось, что идея блестящая, и когда занавес поднялся на сцене аббатства, в зале наступила тишина, и все приняли участие в церемонии, аплодируя и выкрикивая: «Боже, благослови короля».

Ни одна пьеса не могла принести такого успеха, и вечер за вечером театр был переполнен.

Королева слышала, что происходит, и подумала, что если она пойдет в театр, на сей раз никто не сможет проигнорировать ее.

Поэтому она вырядилась в странные вульгарные одежды – со слишком короткой юбкой, слишком низким вырезом на груди, головным убором с бриллиантами и перьями, развевающимися над ее париком, – и появилась в королевской ложе.

Какое-то время она была больна, отказываясь от помощи врачей и успешно скрывая свою болезнь, поглощая большие дозы настойки опия, которая давала ей утешение в виде сна. Но постепенно она обнаружила, что ей нужны все большие и большие дозы, и это вызывало тревогу у некоторых из ее дам. Им не удалось отговорить ее. Ей приходилось спасаться от боли и в то же время необходимо было чувствовать, что она живет – и опять способна вредить, – ей нужно было красить лицо румянами в более яркие тона и штукатурить свинцовыми белилами, чтобы добиваться ошеломляющего контраста.

Она делала это смеясь и говоря своей ближайшей придворной даме:

– Любовь моя, что подумают люди, увидев меня без моей боевой раскраски, а? Они подумают, что я вышла из могилы, а не из Бранденбург-хауса. Мы же не хотим шокировать добрых людей или доставлять такое большое удовольствие его высокому и могучему королевскому величеству, не так ли?

Те, кто знал, насколько она больна, беспокоились за нее. По-своему она была хорошей хозяйкой. Добрая, дружелюбная, даже слишком фамильярная, так как называла их «моя любовь» и «моя дорогая» в присутствии слуг более низкого уровня. Но если они попадали в беду, она первая приходила на помощь, и, несмотря на ее эксцентричные выходки, которые временами, казалось, граничат с безумием, они любили ее.