Читать «История Энн Ширли. Книга 1» онлайн - страница 48

— Марилла, но завтра же пикник! — жалобно воскликнула Энн. — Неужели ты меня не пустишь? Отпусти меня только на пикник, а потом запрешь опять! Пожалуйста, Марилла. Я потом буду сидеть тут сколько угодно и слова не скажу. Ну, неужели ты меня не пустишь?

— Пока не признаешься, не видать тебе никаких пикников, Энн.

— Марилла! — в глазах девочки блестели слезы. Но та уже вышла из комнаты и захлопнула дверь.

В среду с утра ярко сияло солнце — лучшей погоды для пикника и вообразить было невозможно. Над Грингейблом распевали птицы, от белых лилий струился аромат, который проникал в дом сквозь все окна и двери и бродил по нему как добрый призрак. Березы в лощине весело качали кронами, казалось, ожидая, что Энн, как обычно, помашет им из окна рукой. Но Энн в окне не появлялась. Когда Марилла принесла ей на подносе завтрак, девочка, выпрямившись, сидела на кровати. Ее лицо было бледным, губы плотно сжаты, глаза горели решимостью.

— Марилла, я хочу сделать чистосердечное признание.

— Наконец-то!

Марилла поставила поднос на стол. Ее метод опять увенчался успехом. Но у этого успеха был очень горький привкус.

— Ну что ж, Энн, выкладывай.

— Я взяла аметистовую брошь, — заговорила Энн таким тоном, будто повторяла выученный урок. — Ты была права — я не хотела ее брать, но не удержалась. Она такая красивая, Марилла. Я приколола ее к груди, и тут меня охватило непреодолимое искушение. Я представила себе, как было бы замечательно пойти с ней в наш лесной домик и там вообразить, будто я вовсе не я, а леди Корделия Фитцджеральд. Мне будет гораздо легче представить себя леди Корделией, если у меня на груди будет аметистовая брошь. Мы с Дианой делаем ожерелья из шиповника, но что такое шиповник по сравнению с аметистами? Вот я и взяла брошь. Я собиралась положить ее на место до твоего возвращения. Когда я шла по мостику через Лучезарное озеро, то отколола брошь, чтобы посмотреть на нее в солнечных лучах. Как она сверкала и искрилась! Я держала ее над водой и слегка поворачивала, чтобы поймать каждую искорку — и вдруг она выскользнула у меня из рук, упала в воду и пошла ко дну, посылая мне прощальные лиловые отблески. Она похоронена на дне Лучезарного озера. Вот, Марилла, я призналась, больше мне сказать нечего.

Кровь бросилась Марилле в голову. Эта девчонка взяла без спросу ее драгоценную брошь, потеряла, а теперь спокойно говорит об этом, и на лице ее нет ни капли сожаления или раскаяния!

— Ты поступила ужасно, Энн. — Марилла изо всех сил старалась сдерживаться. — Ты самая скверная девочка, какую только можно себе представить.

— Да, наверное, — хладнокровно кивнула Энн. — Я заслуживаю самого ужасного наказания. Твой долг, Марилла, — наказать меня. И пожалуйста, наказывай меня поскорее, чтобы я могла пойти на пикник со спокойным сердцем.

— Какой еще пикник? Ни на какой пикник ты не пойдешь, Энн Ширли! Это и будет тебе наказанием. Да за твой проступок ты заслуживаешь куда более суровой кары.

— Как? Ты не пустишь меня на пикник? — Энн соскочила с кровати и схватила Мариллу за руку. — Но ты же обещала меня отпустить! Как же так? Я для того и призналась, чтобы ты меня пустила. Накажи меня как хочешь, Марилла, только, пожалуйста, пожалуйста, позволь мне пойти на пикник! Там же будет мороженое! Может быть, у меня больше никогда в жизни не будет случая попробовать мороженое!