Читать «Ангелы террора» онлайн - страница 160

— Мне нечего бояться, как сына потерял, больше ничего не боюсь.

— За что его убили? — спросил я, понимая, что надзирателю необходимо выговориться. Он убил человека, вероятно, впервые в жизни совершил такое страшное преступление и теперь пытался оправдаться, возможно, даже перед самим собой.

— Кабы самому знать. Мой Ваня был хорошим мальчиком, тихим, скромным, не мне в пример. Очень любил учиться. Сам по букварю постиг грамоту. Потом в селе у попа учился, — надзиратель замолчал, уйдя в воспоминания, потом поглядел на меня провалившимися, темными глазами и продолжил невеселый рассказ. — Батюшка наш, отец Филарет, и посоветовал отослать его в город в школу. Я его в Харьков и отвез, в реальное училище. Он экзамен какой-то сдал, сразу во второй класс взяли. Так-то вот. Учителя его хвалили, говорили, что он очень способный, каждый год награды давали. А как кончил он училище, то подался в Москву, дальше учиться. Приняли его в Императорское московское техническое училище, — тщательно выговорил заученное название надзиратель. — Как он здесь жил, не знаю, письма Ваня редко писал. А сам я не шибко грамотный, в его жизни мало что понимал. Только вот выучиться Ваня не успел. В кружок ходил, книжки они запретные читали. Кто-то донес, он и попал в тюрьму. Сидел в нашей Бутырке, только недолго. Там его и зарезали.

Нестеренко замолчал, шел, тяжело ступая по каменному тротуару. Я его не торопил.

— Как я про то узнал, думал, умом тронусь. Мать, жинка моя, то есть, та не сдюжила, плакала, плакала и померла от горя. Ну, я сначала, как водится, запил, а потом такая меня обида взяла… Хозяйство у меня крепкое было, пять работников держал. Все распродал и сюда подался. Только ничего не добился, куда не ткнусь, никто правду не говорит. Понятно, чего господам с мужиком разговаривать. Людей здесь много, у каждого своя жисть, где там в чужое горе вникать. Пришлось самому разбираться. В тюремщики пошел, в тюрьме Ваню порешили. Подмазал кого надо, взяли в надзиратели. Ну, а уж в Бутырках сам все проведал. Зарезал сыночка моего Ваню Жорка Самокат. Дальше ты сам знаешь…

— Почему его убили, удалось узнать?

Удивительно, но, скорее всего, эта простая мысль не приходила в голову крестьянину.

— Говорю же, Самокат его зарезал.

— Самокат и меня хотел убить, — попытался объяснить я, — но он ведь это делал не сам по себе. Ему так приказали. Так что главная вина не на нем, а на том, кто отдал приказ.

— Как это? — не понял Нестеренко. — Кто ж такое приказать может?

Следствие с причиной у него явно не сходились. Не хватало способности к абстрактному мышлению.

— Самокат у вас в тюрьме чем занимался?

— Сидел, — коротко ответил он. Пришлось расширить вопрос:

— Его сажали к неугодным арестантам, и он их убивал?

— Ну.

— Значит, и твоего Ваню он мог зарезать не по своей воле, а потому, что ему начальство велело.

— Так зачем сына-то было убивать, кому он мешал?

— Вот это и нужно выяснить! Поэтому пошли к полковнику, он-то наверняка знает.

Надзиратель задумался и начал замедлять шаг, пока совсем не остановился.