Читать «Треугольное колесо» онлайн - страница 4

— Лучше не будем говорить об этом. — Но тут же с солдатской расторопностью передумал. — Однако я должен тебе объяснить, ничего не поделаешь. Видишь ли, малкино — слишком священный предмет, чтобы употреблять его для низких житейских надобностей. Наказание за нарушение закона — смерть, с провинившегося сдирают кожу: иначе гнев Бога падет на всю страну.

Фолкейн вступил в очередное сражение с чужим языком. Ознакомительные ленты на борту «Что за веселье» позволили ему освоить разговорную речь, но не могли передать семантических тонкостей — первая экспедиция на Айвенго пробыла на планете недостаточно долго для этого. Произнесенное Рибо слово, которое Дэвид мысленно перевел как «священный», подразумевало больше, чем просто принадлежность к религиозным понятиям: в нем звучали обертоны могущества, маны, еще чего-то невыразимого. Ладно, Бог с ним.

— Что такое малкино?

— Это… это круглое. Я не могу его тебе нарисовать — это позволено только Посвященным. Это нечто абсолютно круглое.

— А, понятно. Мы называем это «круг» или, если речь идет об объемном предмете, «сфера». Колесо тоже круглое. Ну, я думаю, можно бы сделать колесо и слегка неправильной формы.

— Нет. — Рибо встряхнул гривой. — Если только форма не станет столь неправильной, что колесо уже не сможет катиться. Даже если бы Посвященные и позволили — а я совершенно уверен, что они не позволят и из-за своей вражды к вам, и из-за приверженности догме, — крестьяне так перепугаются, что разорвут вас на части. — Взгляд светящихся в полумраке глаз Рибо переместился на бластер Фолкейна. — Да, конечно, у вас могучее оружие, выбрасывающее огонь. Но вас всего четверо. Что вы сможете против тысяч воинов, стреляющих в вас, прячась за холмами и деревьями?

Фолкейн припомнил увиденное — сначала в Эске, потом во время своей поездки на запад вдоль Дороги Солнца и теперь в замке. Все архитектурные формы состояли из резко очерченных многоугольников. Мебель и утварь были или квадратными, или вытянутыми. Даже самые изысканные драгоценности, вроде золотого кубка Рибо, включали в свои орнаменты лишь вытянутые эллипсы или небольшие дуги.

Дэвид почувствовал растерянность.

— Почему? — хрипло спросил он. — Что делает эту… эту форму… столь священной?

— Ну… — Рибо тяжело опустился в кресло, обвив хвостом его ножку. Его рука поглаживала восьмигранную рукоять топора, и он не смотрел на Фолкейна. — Ну… древние обычаи. Я, конечно, грамотен, но все же не ученый. Посвященные могли бы рассказать тебе больше. Дело в том, что… Круг и шар — знаки Бога. В каком-то смысле они и есть Бог. Ты видишь их на небе. Солнце и луны — шары. Наш мир тоже круглый, хотя и не вполне, и Посвященные говорят, что другие планеты имеют такую же форму, а звезды размещаются в огромной сфере — Вселенной. Все небесные тела движутся по окружностям. Наконец, круг и сфера — совершенные формы. Не так ли? А все, что совершенно, — прямое проявление Бога.

Фолкейну были понятны эти рассуждения — он немного был знаком с классической греческой философией. Несмотря на то что колония на Гермесе давно отделилась от Земли и образовала независимое герцогство, там гордились древним наследием и обучали космогонии в школах. Дэвида так и подмывало выпалить: «Ты ошибаешься! Ни одна планета или звезда не имеют правильной сферической формы, их орбиты — эллипсы, да и вообще, ваше солнце — паршивый красный карлик — вовсе не центр Вселенной. Я был в космосе, и я знаю!» — но бесконечные наставления Шустера научили его осторожности, и он сдержался. Он ничего бы не добился своими разоблачениями, только усугубил бы вражду жрецов, а может быть, и превратил во врага Рибо, который пока что был настроен дружелюбно.