Читать «Не быль, но и не выдумка» онлайн - страница 4

Итак, некий «Дворянин-филосов, имея время и способность рассуждать, к чему разум человека возноситься может, получил некогда желание сочинить план света на пространном месте своего селения. Он всегда почитал систему Коперника, сходною с делом, и для того предпринял тем планом подражать его системе». Поясню теперь современным языком, что именно затеял наш «филосов» от нечего делать. Он начертил в своем поместье орбиты, обвел на них острова-планеты и населил их живыми существами, стараясь строго соблюдать масштаб в размерах как «планет», так и обитателей. На Земле, например, у него живут муравьи, на Сатурне — лебеди, а на Сириусе — страусы (строфокамилы). Правда, желание не отступать от научной точности сразу же привело хозяина поместья к некоторым затруднениям. Так, по его расчетам, получилось, что орбиту Сатурна пришлось бы отнести на 120 верст от центра круга, а «…как располагал он сей план для единого себя увеселения, то какое было бы увеселение искать Сатурн в такой отдаленности?» Вот и пришлось поступиться принципиальными соображениями.

Но это еще не фантастика. Фантастика начинается тогда, когда в один прекрасный день у философа собрались гости и получили чудесную возможность не только обозреть сию деревенскую модель Вселенной, но и услышать разговоры разных «планетян». Для начала выяснилось, что муравьи — жители Земли — разделились на черных и серых, расу господ и расу рабов. Черные держали серых в подчинении демагогическими речами, ссылаясь на извечно существующий закон Верховного Муравья. Суть закона, как легко догадаться, в том, чтобы сносить черным «10 долю вашего имения». Когда же один серый мудрец осмелился запротестовать, то — увы! — невежественные одноцветники не поддержали пророка в своем отечестве. В результате еретика ждал было костер, но люди спасли его и даже дали возможность побывать на других планетах. Однако журавли на Юпитере и лебеди на Сатурне высмеяли эту невзрачную букашечку. И даже мудрые жители Сириуса расхохотались над претензиями жителя Земли, хотя все же, так сказать, из соображений гуманизма остерегались, «чтоб не задавить его копытом, чтоб не утопить его в пыли и чтоб дышанием и движением крыльев не забросить его из виду».

Не трудно заметить сходство этой повести с вольтеровским «Микромегасом», в котором земные установления рассматриваются как бы под микроскопом огромными обитателями иных миров. Это «Микромегас» наоборот — не инопланетяне приходят к нам в гости, а земляне направляются к ним. Но в своих выводах «вольтерианец» Дмитриев-Мамонов идет дальше самого Вольтера. Автор подчеркивает ничтожество человека, мнящего, что он — перл создания; привлекает, однако, резкое осуждение «черных» угнетателей, которые названы мошенниками и обманщиками.

Таково первое произведение русской философско-сатирической фантастики. Первая же наша утопия была опубликована годом раньше. Это уже упомянутый «Нума, или Процветающий Рим» Михаила Хераскова.